Бельё Советов

Бельё Советов

автор: Дуся Калашникова




#женскоебельё

Это сообщение отредактировал Roza Grig - 23-12-2015 - 23:13

В заголовке нет ошибки. Не о советах по выбору пойдёт речь, а о тех Советах, при которых выбора не было. Зато был госплан, беспрекословно подчиняясь которому, лёгкая промышленность СССР штамповала фантастически уродливое женское нижнее бельё. В узких рамках идеологии, документально закреплённых ГОСТом, советская женщина, напоминающая гренадёра в юбке, ни на что другое претендовать не могла. Корпулентная дама давала отпор «западным модам» одной левой — и тут же правой закладывала очередной камень в строительство коммунизма.


Вот, правда, зачем женщине соблазнительное неглиже, если любое проявление сексуальности положено клеймить позором?

Не вопрос

Мне на глаза попался труд под названием «Половой вопрос в условиях советской общественности», вышедший из-под пера Арона Борисовича Залкинда в 1926 году. Каждая из 12 заповедей строителя коммунизма, которую он включал, — порицала женственность; три из них осуждали «дополнительные стимулы в половом влечении», чем и являлось, по сути, женское неглиже; а одна напрямую приравнивала красивое нижнее бельё к извращению.

XI. Не должно быть половых извращений.
«Всякое половое извращение, ослабляя центральное половое содержание, отражается вместе с тем и на качестве потомства, и на всем развитии половых отношений между партнерами. Половые извращения всегда указывают на грубый перегиб половой жизни в сторону голой чувственности, на резкий недостаток социально-любовных стимулов в половом влечении. Половая жизнь извращенного лишена тех творчески регулирующих элементов, которые характеризуют собою нормальные половые отношения: требования все нового и нового разнообразия, зависимость от случайных раздражений и случайных настроений становятся у извращенного действительно огромными (...) Всеми силами класс должен стараться вправить извращенного в русло нормальных половых переживаний.

«Лейтмотив» брошюры Залкинда о том, что революция 1917 года «решила» и половой вопрос, оправдывал открытое государственное вмешательство в личную жизнь подданных. А госмонополия в выборе фасона нижнего белья была одним из инструментов «вправления в русло нормальных»: по решению партии граждане имели право на определённые трусы и лифчик.

Одинаково безобразное исподнее не давало повода для «разговоров» — маркер «нормальности» массово болтался перед глазами на верёвках общих кухонь коммунальных квартир. При этом производство белья оставалось «засекреченным объектом», словно оружие массового поражения: на фабриках-изготовителях в советское время не делали снимков сигнальных образцов.

Арена «баталий»

В дореволюционной России начала ХХ века царил культ нижнего платья — разнообразие и мастерство, с которым оно было выполнено, поражает: модницы буквально купались в пене из кружев — ими щедро были отделаны лифы, нижние блузы и юбки, подвязки и пояса для чулок, ночные сорочки. Бельё преподносили в дар молодожёнам, оно было обязательной частью девичьего приданого.

Иллюстрация из польского журнала Tygodnik mód i powieści, 1905 год

«Вестник моды», 1910 год

Дворянки, мещанки и прочие городские жительницы могли заказать нижнее бельё белошвейкам, которых в дореволюционной России было огромное множество, или же купить готовое нижнее платье в частных ателье. Массово, на крупных швейных предприятиях, до революции отшивались только обмундирование и испод для воинских и инженерных частей. Единственный вид «одёжного» госзаказа.

Салон нижнего белья. Подруги выбирают неглиже. 1910 год

На рубеже веков были созданы новые журналы мод, домоводства и рукоделия, рассчитанные на массовую аудиторию. Значительная их часть была посвящена нижнему белью — с подробным руководством о том, как сшить коротенькие, по моде, штанишки или выполнить изящную вышивку в нужном месте. Благодаря шагнувшим вперёд полиграфическим технологиям, издания были отменно иллюстрированы фотографиями и высококачественными репродукциями.

Витрины торгового дома готового платья «Братья А. Я.». Москва, Петровка, 6

Журналы, которые пользовались спросом в дореволюционной России: «Домашняя портниха» — 1906-1908 год, «Бельё и вышивки» —1906-1916 год, «Дамский мир» — 1907-1916 год, «Хозяйка дома» — 1906-1915 год, «Журнал для хозяек» — 1912-1914 год, «Моды для всех» — 1910-1914 год

Первые послереволюционные годы большевики очень старательно и агрессивно вытесняли всё, что хоть как-то напоминало о роскоши и излишестве царских времён — буржуазное было объявлено вне закона. Предприятия текстильной промышленности, стремительно развивавшейся в конце XIX — начале XX веков, были экспроприированы. И на пользу отрасли это явно не пошло.


Ткацкий цех Прохоровской мануфактуры — старейшее московское текстильное предприятие, основанное в 1799 году купцом Василием Прохоровым и мастером красильного дела Фёдором Резановым. Позднее Василий Прохоров выкупил у компаньона его долю и стал единоличным владельцем фабрики. После Октябрьской революции фабрика была национализирована

В руках новых хозяев она была окончательно «задавлена» военными заказами — на смену изящным шелкам и тонким тканям пришли грубые льняные и шерстяные полотна, бязь и солдатское сукно. В эпоху военного коммунизма фабрики из последних сил обеспечивали военно-революционные нужды, составляющие 80% всего рынка. В том числе и те, которые были переведены в разряд бельевых. К примеру, из четырёх отшиваемых ими видов кальсон только один назывался гражданским.

Немногочисленные заказы, размещённые государством для мирного населения, включали в себя убогие мужские нижние рубахи и скудный женский набор из панталон и одного вида бюстгальтера. Никаких кружев, неприспособленных к самоотверженному труду большевички. Красивое, женственное неглиже уходит в «подполье» — дамы с деньгами заказывали его у надомниц, те, кто был обучен культуре шитья с детства, справлялись самостоятельно. Для неумёх без средств вариантов не было — донашивали «остатки былой роскоши».

Москва, Лубянская площадь. 1919 год

Конечно, аскетичность и бедность одежды объяснялась не только идеологическим отрицанием «старого мира»: едва ли не в большей степени свою роль сыграли тяжелейшие экономические последствия разрухи, в которой оказалась страна после революции и гражданской войны.

Первый парад физкультурников и Всевобуча состоялся в Москве, на Красной площади в 1919 году. На фото — девушки-физкультурницы, Москва, 1924

Национализированный сатин и трикотаж на складах армии Советов был в изобилии. Первый шёл на трусы, из второго отшивали майки. Оба атрибута, скроенные по мужским лекалам, символизировали равенство полов. В недалёком будущем этому нехитрому набору было суждено стать основой беспощадного советского «унисекса».



Но прежде, чем внешний облик жителей страны был окончательно приведён к «общему знаменателю», случилась неожиданная передышка.

В начале 20-х годов ХХ века слово «мода» внезапно звучит из уст наркома просвещения Анатолия Васильевича Луначарского. Да, это больше не тлетворные парижские веяния, а собственная «мода победившего пролетариата». И убеждённость в том, что одежда должна соответствовать революционному духу времени, никуда не делась. Но теперь эту идею разрабатывают профессионалы — художники и дизайнеры. В их руках грубый ситчик превращается в «актуальный» текстиль. При этом требуемая заказчиком в лице государства агитационная функция — налицо.
Орнаменты из нефтяных вышек, силуэтов заводов, тракторов и танков — позже машинные вышивки в стиле «шарики-подшипники» появились и на нижнем белье.


После 1933 года приказом Совета народных комиссаров было решено приостановить производство тканей с идеологическими рисунками. Многоцветная сложная печать обходилась слишком дорого для страны, которая снова сосредоточилась на обороне

Вера Мухина по мотивам Надежды Ламановой, 1923 год

К задаче конструирования одежды для нового человека — единицы, свободной от излишеств и мещанства, которая должна строить коммунизм ни на что не отвлекаясь, — художники тоже подходят творчески. Популярный «тренд» — одежда-трансформер.

Выходной костюм (слева), лишившись верхней части, становится праздничным платьем, а, сняв белую блузу, получаем рабочую одежду. Комплект посредине состоит из нижней тёмной рубахи; перепоясанная, она становится нижним платьем, а надетая вместе с верхней рубахой превращается в праздничный костюм. Справа — мужская рабочая куртка, для лета, но с кожаными карманами, в которых можно держать инструменты. Конструктор Александра Экстер. Из журнала «Красная нива», 1923 год. «Современная одежда»

Многослойный костюм для службы (слева) позволяет отстегнуть манжеты из кожи, предназначенные для «канцелярского труда». Детские платья (посредине) и мужское пальто (справа) — другое развитие темы «экономной одежды»: минимум швов и использование в дизайне текстурных возможностей одного и того же материала. Конструктор Александра Экстер. Журнал «Красная нива», 1923 год. «Современная одежда»

На «растерзание» молодым модельерам была отдана и прозодежда. Её разрабатывали для пожарного, строителя, продавца, сотрудника кислотной промышленности, полярника и даже актёра.

В повседневную жизнь одёжное разнообразие возвращает решение товарища Ленина временно перейти от военного коммунизма к новой экономической политике — НЭПу, который возрождает право на частное предпринимательство.

Бельевое послабление коснулось в основном обеспеченных и «сановных». Жёны ответственных партийных работников и крупных военачальников теперь запросто могли заказывать неглиже по каталогам из Франции.


Слева: витрина магазина нижнего женского белья во Франции, 1920 год. Справа: комплект из китайского шёлка и льна, ручная вышивка, 20-е годы ХХ века

Жён менее влиятельных мужей, но при деньгах радовали легализированные белошвейки и модистки, которые вышли из подполья. Дамский гардероб пополняется батистовыми, шёлковыми, шифоновыми комбинациями, панталонами, бюстгальтерами и корсетами. Не успевшие забыться рюши, воланы, ленты и кружево обильно украшают невероятных цветов неглиже, в моде одновременно чёрный, зелёный, голубой, розовый и лососевый. Индивидуальное нижнее бельё, с точки зрения качества, было вне конкуренции, но из-за дороговизны — многим недоступно.


К сожалению, описаний по изготовлению всего этого великолепия не нашла, но книжным просторам благодарна и за это. Особенно Национальной библиотеке Чувашской Республики. Единственное, что удалось «отловить» в виде описания, — «... дамская комбинация выполнена из белого или цветного маркизета, в бока вшит клёш из кружев, но этот клёш можно сделать из материала. Материи два метра» или «... дамская комбинация отделана цветной вышивкой. Материала два с половиной метра». «Женский журнал», 1926 год

Фабричное производство нижнего белья тоже присутствует. Работают два треста — «Мосбельё» и «Ленбельё»: их изделия не уступали качеством заграничным прелестям, но стоили гораздо дешевле. Правда, это совсем не значило, что они были доступными. На пути женских желаний в этом случае стояла советская «распределительная система». Подобный класс продукции предназначался для номенклатурных работников и творческой элиты, по неофициальным каналам батист и маркизет доставались также работникам «хлебных мест».


Вот она — продукция знаменитых трестов из шёлка, батиста, бумажного либерти и маркизета. Приложение к журналу «Красная панорама» под названием «Искусство одеваться», 1923 год. Снова, спасибо архивам Национальной библиотеки Чувашской Республики

Московский и ленинградский тресты использовали наработки знаковых художников эпохи конструктивизма — Веры Мухиной, Варвары Степановой, Александры Экстер и многих других. В это время недолгой творческой свободы Россия становится центром мировой художественной активности.

Тресты начинают отшивать совершенно новые образцы нижнего платья, в стиле кубизма, которые «исподом» язык не поворачивается назвать. В истории моды это было буквально мгновение, но какое! Бельё Советов — на высоте.


Витрина магазина, 1935 год

«Подышать» фантазировавшим для трестов художникам дали недолго — двадцатые и ещё немного тридцатые годы. Сами тресты «Ленбельё» и «Мосбельё» продолжали работать почти до Второй мировой войны, обеспечивая уже не авангардным, но вполне пристойным нижним бельём партийную верхушку и официальную творческую среду.

ОСТ им в помощь

Народ-труженик временный бельевой рай если и заметил, то воспользоваться его возможностями вряд ли был в состоянии. А потому вопрос массового производства белья по-прежнему оставался на повестке дня. Зарубежные инвестиции и вернувшиеся во времена НЭПа к управлению фабрик спецы основательно укрепили текстильную промышленность. После отмены новой экономической политики обновлённые производственные мощности очень пригодились Советам, взявшим курс на индустриализацию.

Ответственное задание партии снабдить всех трудящихся удобным и гигиеничным бельём должен был обеспечить главный комитет швейной промышленности, который объединил под своим началом территориальные тресты в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске и Баку.

Казалось бы, «удобное и гигиеничное» — не антоним к «женственному и красивому», но изыски и вольности плохо укладывались в «стандарт», на основе которого строилось всё советское производство.

«7 мая 1926 года был принят первый общесоюзный стандарт ОСТ–1. К 1940 году в СССР действовало около 6 тысяч ГОСТов, а в 1975 году их было уже более 20 тысяч. К 1975 году в Госстандарте СССР было зарегистрировано свыше 15 тысяч ОСТов и свыше 100 тысяч технических условий.»

С 1929 года что носить диктует «Главодежда», под пристальным вниманием которой находилось всё швейное производство. Монополист определяет единственно верную идеологию и для того, что сверху, и для того, что снизу. Тем более что это самое нижнее регулярно демонстрируют «хороводы» физкультурников, олицетворяющие только окрепший к тридцатым годам культ физически развитого и здорового тела. «В здоровом теле — здоровый дух!» Ни слова о красоте.


Репродукция плаката «Колхозник, будь физкультурником», 1930 год

Именно этот набор спортивного типа «трусы-майка» попал в массовое производство. Полнейшее равноправие — ни полов, ни классов. Справедливости ради отмечу, что бюстгальтер всё же был — предлагалось три размера и два вида: с вытачкой и без.


Слева: Александр Дейнека, плакат 1933 год — «Работать, строить и не ныть!». Справа: Фёдор Антонов, холст масло, 1933 год — «Новый быт (Выходной день)»

Советские девушки, 1936 год

Женственное нижнее бельё в 30-х годах существовало. Его продолжали выпускать «Мосбельё» и «Ленбельё», а в Ленинграде вдобавок существовало специализированное элитное ателье под названием «Смерть мужьям». Но вам придётся поверить мне на слово.

В отличие от бельевых незамысловатостей «Главодежды», которые можно лицезреть на массе фотографий и полотнах советских художников того времени, бельевые изыски визуализировать мало кому приходило в голову. Возможно, потому, что это было настоящее нижнее бельё, и демонстрация кружев и тонких бретелек была невозможной без определённого подтекста.

Единственное визуальное доказательство, которое мне удалось разыскать, — каталоги трестов «Мосбельё» и «Ленбельё».


Каталог треста «Мосбельё» на 1936/37 год предлагал «женские длинные комбинации для вечерних платьев и короткие дневные сорочки, отделанные кружевом валансьен, машинной вышивкой, окантовкой, прошивками, цветной бейкой, фестонами»

Каталоги 1936/37 года — одни из последних для обоих трестов.

Удивительно, что они просуществовали почти до самых сороковых. СССР в тот момент активно готовился к войне и промышленность была милитаризирована донельзя. Тот же хлопок, который выращивали в Средней Азии, был жизненно необходим для производства бездымного пороха. Из него делали основную составляющую — нитроцеллюлозу. Не забываем, что глава государства, товарищ Сталин, в вопросах одежды был аскетом и мог, как выяснится позже, годами носить штопаные кальсоны и нижнюю рубаху.

О белье забыли до окончания войны.

Дом мод

«Общесоюзный Дом моделей» был создан в 1944 году и расположился в здании бывшей торговой фирмы купца Михайлова на Кузнецком мосту в Москве.

Уже через два года, в 1946-м, специальным постановлением коллегии Наркомата лёгкой промышленности ему было поручено создание эталонов советской одежды. Там разрабатывались лекала и выкройки, которые поступали на 300 швейных фабрик СССР, а также во все ателье и швейные мастерские страны.

«Общесоюзный Дом моделей» можно считать первым институтом моды в Советском Союзе. Его модные показы не стыдно смотрятся и сегодня.

Другое дело, что, проходя сложный и многоступенчатый путь к конечному потребителю, разработанные модельерами образцы видоизменялись почти до неузнаваемости: удешевляя производство, фабрики упрощали «конструкцию» моделей и выбирали как можно более простые ткани.

О том, как работали фабрики, можно судить вот по этой инструкции, напечатанной в том же 1946 году издательством «ГИЗДМЕСТПРОМ»: «Сборник материалов по производству изделий ширпотреба и бытовому обслуживанию» приводит подробные инструкции по пошиву «бюстгальтера спортивного типа», «женских панталон упрощённого типа», «женских спортивных панталон», «женской дневной сорочки», «женской комбинации», «пояса для поддерживания чулок», «женских трусиков на резинке» и «пояса-трусиков».

Разительный контраст с женщиной в шелках, что улыбается со страниц «официального» журнала мод.



Но это всего лишь часть послевоенного бельевого «отдела». Трофейные фильмы демонстрировали зарубежных актрис в шёлковых комбинациях, пеньюарах и ночных сорочках невиданной красоты.

Подобные образчики «в натуральную величину» привезли из побеждённой Германии для милых их сердцу дам офицеры Советской армии. С трофейными подарками случались казусы. Советской женщине, даже той, что тысячу раз ходила в кино смотреть на заграничную жизнь, поверить, что шёлк, отделанный кружевом, гипюром и лентами, предназначен для спальни или должен надеваться под платье, было очень сложно. Дамы, случалось, принимали это бельё за вечерние наряды и выходили в них в свет.


Пеньюары 1940-х годов, Европа. В ночных сорочках, украшенных трофейными же горжетками, жёны офицеров появлялись на праздниках и приёмах

Любимый размер 50-х

«Общесоюзный Дом моделей» декларировал равенство и братство, оставаясь при этом островом, почти без сообщения с внешним миром.

Из отчёта за 1950 год:
«Советскую моду должны отличать демократизм, массовость, бессословность и общедоступность. В отличие от Запада, где лучшие модельеры удовлетворяют запросы верхушки общества, советские художники в равной степени ориентированы на все категории граждан».

Подавляющее большинство потребительниц советской моды самоотверженно поднимало огромную страну из руин. Одежда, не стесняющая движений, — в эту формулировку в реальной жизни укладывались и демократичность, и бессословность. «Даёшь пятилетку за четыре года!», а в чём даёшь — дело десятое.

Народный идеал женщины — статная дама с широкими бёдрами, объёмной грудью и крепкой спиной. Физический труд изрядно «поработал» над фигурой, но дородность во многом была связана ещё и с неправильным рационом, который в основном состоял из картофеля и хлебобулочных изделий.


Акварели советского художника Александра Самохвалова — «Перед душем» и «Метростроевка со сверлом». Из серии «Девушки метростроя»

Новая женщина — новые стандарты белья. ГОСТ 50-х годов ХХ века стандартизирует всё те же три размера бюстгальтера, а с ними неизменные панталоны — размер 42 предполагал объём торса в 110 сантиметров; нижние рубахи и грации (в народе — «панцири»).
Найди десять отличий — ГОСТ 2106 51 определял «политику» пошива детских и женских панталон в ближайшие пять лет

Всё как на подбор — «массовое» и «общедоступное», не только вне класса, но и вне возраста.


Бюстгальтер на схеме в книге из «Библиотеки по кройке и шитью» и его «товарный» вид. 50-е годы ХХ века

Лифчик с «крепежами» для чулков и «панцирь». Рубеж 50-х — 60-х годов, СССР

Москва-Пекин

Признание Советским Союзом Китайской Народной Республики в 1949 году оставило след в нижнем гардеробе среднестатистической строительницы коммунизма. На мой взгляд — это была чудесная метафора советско-китайских отношений.

Дружба с КНР в первой половине 50-х годов принесла, среди прочего, импорт продовольственных и промышленных товаров, куда вошли дамские байковые панталоны с начёсом. Поначалу эта часть женского туалета была жутким дефицитом. Сумасшедший спрос на них сегодня сложно объяснить — уродливостью эти «трусишки» ни в чём не уступали отечественным образцам, — но я попробую.

Желанными эти панталоны делали две редких для советского исподнего характеристики: они были шелковистые на ощупь и выпускались в невероятных для советской женщины «девочковых» расцветках — персиковые, нежно-розовые, цвета майского неба и первой зелени. Однозначно — номер один в списке покупок.


Смотрю на это, с позволения сказать, нижнее бельё и думаю, что именно об эти панталоны разбилось не одно светлое чувство

Правду говоря, в этом списке они продержались недолго. Как только поставки наладились и спрос на цветные панталоны был удовлетворён, этот товар немедленно начал вызывать отвращение у ещё вчера гонявшихся за ним женщин. Однако неповоротливой плановой экономике не было до этого никакого дела — и китайские «шёлковые» продолжали «украшать» прилавки советских магазинов.

Изобретательные советские женщины научились использовать «положительные» качества панталон — цвет и ткань. С неудачным сюжетом экспериментировали с помошью ножниц и швейных принадлежностей: панталоны подрезали, делали уже, изменяли их форму, а отдельные мастерицы ухитрялись шить из пары 46-48 размера джемпер или кофточку.

Это сообщение отредактировал Roza Grig - 21-12-2015 - 20:48