"Дневник обычной женщины с необычными желаниями"

"Дневник обычной женщины с необычными желаниями"
автор Воинствующая Амазонка

Аннотация к Дневнику

Этот текст появился самым первым среди всех сумеречных. Но очень долгое время лежал в столе. Почему? Не знаю…Что-то сдерживало его опубликовать. Возможно, произошедшие тогда события я считала лишь забавным эпизодом среди многих и многих таких же острых на вкус. Все их можно было бы отнести к одной большой теме «Изучение вкуса жизни», если бы… Если бы не последовавшие за ним стремительные действия, в которых собственное «я» всё громче заявляло о своей сути.
Ну что.
"Дневник обычной женщины с необычными желаниями" издан. Это главное.

О чем он? Ограничусь аннотацией издательства:
" Главная героиня – женщина за сорок. Время действия: 2005-2011 гг. Все в ее жизни складывается вроде бы удачно: уютный дом, любимая семья с любящим супругом, интересная и хорошо оплачиваемая работа. Но однажды, на одном из сайтов, она интуитивно вступает в беседы с девушкой в два раза младше и замечает, что жизнь вокруг вдруг начинает меняться. Встреча с девушкой и совместное постижение философии рок-группы «Сурганова и Оркестр» подталкивают к различным размышлениям.

Для чего она родилась? И почему родилась именно такой?

Почему ее не устраивает тихое семейное счастье?

Почему выбор понравившегося человека не ограничивается рамками пола?.."



#лесбилитература

Это сообщение отредактировал Roza Grig - 30-12-2015 - 03:14

Первое дыхание сумрака. Часть первая дневника обычной женщины.

«Так. Сентябрь. А ведь сегодня у Катьки день рождения»,- подумала я, глядя в органайзер, и видя там знакомую до боли фамилию напротив обведенного кружочка с цифрой 22 в календарике.

Приходить на работу задолго до ее начала стало уже не только доброй привычкой, но и какой-то внутренней потребностью. Я любила раннюю свежесть распахнутого окна, чего днем просто не получалось из-за работающего кондиционера (да, воздух он конечно же охлаждал, но это был какой-то неживой воздух). Любила, еще до начала рабочей круговерти, не спеша проверить почту в Интернете, запланировать необходимые дела на день. Все эти процедуры, принявшие с течением времени просто-таки ритуальный характер, действовали на меня как-то положительно и создавали этакий бодренький заряд на весь день.
И этот день своим началом тоже не отличался от всех других своих собратьев.

Сколько ей? 33? Божественный возраст! Надо бы поздравить. Сказать в телефонную трубку, наверное, не смогу. Как всегда, не смогу. Столько времени уже прошло, а комок в горле только при ее упоминании до сих пор не рассасывается. Нет, надо хотя бы SMS-ку бросить.

«Поздравляю с днем рождения самую юную и никогда не забываемую. Желаю счастья, удачи, успехов!»,- ушло сообщение на номер, который я никогда не стирала, даже если приходилось время от времени менять сим-карты на меняющихся телефонных аппаратах. Зачем я его сохраняла? Объяснить невозможно, но вот надо же, пригодилось.

Ответ пришел на удивление быстро. Она-то, мать 2-х детей, чего потеряла на работе в такую рань? Ого, вот так ответ: «О-о-о-о-о! Спасибо! Ты - первая! Впрочем, как всегда первая. И тоже никогда не забываемая. Может, вечером посидим у нас?»

Такое развитие событий я совершенно не могла предположить! Когда мы виделись последний раз? Месяцев 6 назад? Да и то как-то мельком в суете коридоров. Как обычно скользнули друг по другу глазами и разбежались. Чтобы в следующий раз опять также старательно не замечать друг друга.

«Наверное, не получится. Планы»,- пришлось написать в ответ. Хотя, именно сегодня, планов не было никаких. Но встретиться вечером я была, как оказалось, совершенно не готова. То, что произошло уже давно, никак не рассасывалось, и продолжало торчать неудобным комком где-то на вздохе. И эта горечь от взаимных обид, и досада от непонимания, и ожидание каких-то перемен были свежи, как тогда, в дни наших расставаний. И она, Катька (эх, Катька, Катюня, Котеночек) тоже это понимала. И как тяжело сделать шаг навстречу и отойти от уже сложившихся годами правил поведения тоже понимала. Да, она всегда меня понимала, моя маленькая ученица! Только я успела все это подумать, как пришедшая SMS-ка подтвердила все мои рассуждения: «А может, стоит начать?» На первый взгляд, никакой логической связи между последними нашими сообщениями не было, но это как сказать. Ее предложение являло собой развитие моих путанных мыслей. «Что? Сдрейфила?»-зудел внутренний голос. И полились воспоминания.

Вот ей 18. Мне – 25. Ее, вчерашнюю школьницу, мама за ручку привела устраиваться к нам на работу. Мама была в нашей Компании далеко не последним человеком, но почему она привела ее именно ко мне? «Ученицу не возьмете?» «А чего ж не взять?», сказала я тогда, с улыбкой разглядывая стоящую передо мной очень юную девушку, почти подростка. Вот и осталась она у меня в памяти в том своем коротеньком клетчатом платьице и любопытными настороженными блестящими глазками на миленьком личике. А какая она наивная была-а-а-а… Но схватывала все на лету: и что надо, и что не надо. Взросление, как будто проснувшись, рвануло очень стремительно. Интересно, и кто это на небе решил нас столкнуть лбами? Да так, что искры летят до сих пор, хотя прошло уже 15 лет.

Передала производственный опыт, называется... Может быть, с ее появлением в моем кабинете надо было вести себя как-то по-другому? А я продолжала жить, как и жила раньше: решала какие-то производственные вопросы с мужчинами-коллегами в своей привычной и очень своеобразной манере легкого флирта, что устраивало обе стороны своей остротой и изюмистою, находила, втиснув себя в жесткие контролируемые рамки, компромиссы с руководством, за что, впрочем, была не без оснований уважаема, да и комплиментами за все за это была совершенно не обижена - слава богу, природа головой и внешностью не обидела. Это была моя обычная жизнь, и менять ее с появлением какой-то девчонки я не собиралась! Н-да…. Как получилось, что формальные отношения начали перерастать в расковано неформальные? Да, было дело, я замечала на себе ее восторженные взгляды, какое-то немое обожание. Не могла не видеть ее стремления, быть, как я.

А ведь она была первой из женщин, поцеловавшей меня в губы. Вот просто так, взяла и поцеловала. И не с ее ли подачи я уже потом стала гораздо внимательнее приглядываться именно к женским очертаниям, формам и буквально цепенеть именно от женского изящества и грации?

А тогда мне нравились исключительно мужчины и думать о том, что и своя же сестра будет интересовать именно с этой, познавательско - любопытствующей точки зрения, в голову просто не приходило.

Любила ли я ее тогда? А что есть любовь? И что такое счастье? Ревность? Дружба? Почему –то у меня, осмелюсь предположить, что не только у меня, а у многих и многих, могут возникнуть большие проблемы с подбором слов, характеризующих именно эти простые определения. А тогда мне, безусловно, было приятно это немое обожание, стремление всюду сопровождать хвостиком, неумелое копирование каких-то моих привычек и гримас. Так и шло отравление ею: постепенно, все глубже и глубже, со вкусом, вместе с постепенной обоюдной растущей заинтересованностью этой неизученной еще женской притягательности.

Странно, но в этом познании друг друга более смелой и активной была эта несмышленая девочка. Очень хорошо помню наш первый поцелуй. Мы, как это часто тогда бывало, заглянули после работы ко мне домой. Дома как раз никого не было – супруг именно в этот день решил забрать ребенка из садика сам. Немного выпили – день выдался очень напряженный - помню, отчеты какие-то ваяли весь день, и хотелось как-то расслабиться. И тут вдруг она начала что-то говорить о своих чувствах. Прижимая ее к себе, я перебирала ее густые длинные волосы, приговаривая: «Все будет хорошо. Все будет хорошо.» А она вдруг взяла и …поцеловала... В губы. И так это оказалось восхитительно! Как, впрочем, и все ее последующие поцелуи. То, что я почувствовала тогда, сильно отличалось от обычных настойчивых и привычно-горьковатых, с запахами мужских одеколонов. А этот был такой осторожный, нежный и очень робкий, что, попробовав, так и хотелось его подогнать «Ну, давай же, давай». А потом, нет, не в тот день нашего первого поцелуя, тогда и это было очень смело и много, а чуть позже, с каждым разом мы все больше и больше изучали друг друга. Именно тогда, я начала находить необычную прелесть познания женского тела и приобретать новые, неизведанные ранее, яркие ощущения. Заводилась я всегда легко и авантюриста была еще та, так что процесс сближения пошел очень стремительно. Оказывается женские попки ничуть не хуже упругих, и таких, притягивающих всегда взгляд, мужских. А изгибы женских тел даже более волнующе. А грудь? О, женская грудь! Катькину, такую аппетитную, похожую на резиновые детские мячики, я готова была не только изучать часами визуально, облизывать, пощипывать, но и откусывать по кусочку, так она была аппетитна!

Катька была прекрасно сложена и кто знает, если бы не ее великолепное, еще ни чем не испорченное, молодое тело, интересовалась ли бы я женщинами, как объектами страсти, вообще в дальнейшем? Катюня, спасибо тебе за все! Тогда я этого не понимала. Сюжет со вчерашней школьницей был очередной игрой, в которую я включилась также, как включалась во многие другие свои авантюры.

Эта юная искусительница знала, чем меня зацепить. И откуда в ней это? Видимо, она просто не задумывалась о том, что можно и что нельзя, а просто делала то, что подсказывала ей природа.

Каждый новый день начинался с ее необычного приветствия. Этого не забудешь! Если у меня в кабинете кто-то был, она сначала здоровалась со всеми присутствующими с неизменной улыбкой, которая редко покидала ее ангельское личико, а потом, важно так, обращаясь ко мне имени-отчеству, желала доброго утра и мне, прожигая своим беснующимся взглядом. А если в кабинете я находилась одна, что редко, но случалось по утрам, она подходила совсем близко и, потираясь щекой о щеку, шептала мне чуть слышно «привет». Разве это забудешь?

Иногда она приходила на работу без нижнего белья. И куда только ее мама смотрела? И тогда мне стоило больших трудов сразу же после раскидывания всех утренних дел стремительно не кинуться закрывать кабинет и ринуться «во все тяжкие». Именно тогда, ее естественный запах, приправленный двумя каплями «Шанели 5» (нет, далеко не дуры были все-таки парижские проститутки!), действовал на меня особенно возбуждающе. О какой работе могла идти речь в такие моменты! Мы снова и снова не уставали изучать друг друга. Иногда это начиналось сразу на рабочем столе, а иногда на стульчиках в отгороженном для отдыха местечке. А если в это время звонил телефон, и мне приходилось брать трубку, то видел бы кто нас со стороны. Зрелище было просто офигительным: я, как могла с умным видом о чем-то беседовала, а Катька в это время, захватив ртом мою грудь, когда правую, когда левую, руками блуждала где-то между ног. А если необходимо было что-то записать, и мне приходилось наклоняться над столом, она подходила сзади, обхватывала меня с двух сторон, и своими бесстыжими ладошками исполняла какие-то танцы на внутренней поверхности моих бедер. Как я еще что-то соображала при этом, было просто непонятно! Так летели сначала дни, потом месяцы.

Мы пили друг друга по капле, по глоточку, но, похоже, резервуары наших фантазий были бездонными. А может, делясь друг с другом своими капельками, каплями, фонтанами, реками, мы получали эти же потоки в еще большем количестве?

Порой наши игры заходили слишком далеко и однажды чуть не закончились трагически.

Мы, как это уже сложилось за многие и многие дни, возвращались после работы домой на моей, тогда еще «пятерочке», т.е. ВАЗ 2105. Это потом появились уже другие машины, которые я толком-то и не помню, несмотря на всю их важность и значимость в автомобильном мире, а вот эту буду помнить, наверное, всегда. В тот день Катька, как всегда, пристроилась на заднее сиденье, как раз за водительским местом. Мне нравились ее поигрывания моими, слегка вьющимися волосами - результат модной тогда легкой химии (как она очаровательно закручивала рОжки и при этом как-то по-детски непосредственно смеялась своим выдумкам!), легкий массаж плеч, который иногда опускался чуть ниже, и Катька тогда уже хохотала над моими постоянными предупреждениями: «Ну, хватит, хватит, ты меня отвлекаешь». Движение на дороге после окончания рабочего дня было очень оживленным, так что мои опасения вполне оправданы, но это проблема, похоже, занимала только меня, а Катька…. Катька, как всегда была беззаботна и весела. Вообще, веселость была ее обычным состоянием, она даже не улыбалась крайне редко. Вот и тогда… Тогда я сама спровоцировала ее на дальнейшую активизацию последующих шагов своими какими-то телодвижениями и постанываниями - поддалась на собственные настроения, что хоть и редко, но случалось. Ну, она и разошлась. Пальчики смелели все больше и больше. И вот они уже наигрывают какую-то свою мелодию там, куда я ее обычно не пускала, когда находилась за рулем. Грудь… Живот… Пуговицы на джинсах (была такая нелепая мода)- долой. Волна сладких ощущений от ее прикосновений готова была превратиться в Цунами и накрыть с головой. И накрыла бы. Причем обоих сразу. И навсегда. Момент приближения оргазма совпал с ударом камушка от встречной машины в лобовое стекло, и сплошная сеточка молочных кусочков закрыла собой весь обзор. И как я тогда не ударила по тормозам? На такой оживленной трассе это был бы конец обоим. Нет, опыт не пропьешь! На каком-то подсознательном автопилоте я медленно стала снижать скорость, включив аварийку, и кое-как припарковалась к обочине. А потом мы молча сидели еще минут 5. А когда первое оцепенение от уже произошедшего прошло, начали целоваться в каком-то сумасшедшем ритме. Я с ненормальной радостью от того, что все обошлось, а ведь могла бы угробить человека, а она… Я не знаю… Она столько раз говорила, что любит меня, что могу предположить, что именно по этой причине. Да не знаю я, почему мы начали целоваться! Все это происходило на таком подсознательном, неконтролируемом уровне, что и анализировать-то бессмысленно. А мысль о том, что могла пострадать и я, пришла значительно позже. До дома мы доехали тогда поздно: пока выдавили остатки этой, теперь уже совершенно не нужной, провисшей мозаики, которая еще недавно была лобовым стеклом, пока выбрали остатки осколков из салона… Тогда я винила только себя. При чем здесь эта девочка?! Но потом я чувствовала себя за рулем все неуютней и неуютней. Меня постоянно сопровождали навязчивые воспоминания. За руль я садилась все реже и реже и сейчас вожу машину крайне редко. Да и необходимости такой уже нет: на работу возят, а выходные я провожу всегда с семьей, когда супруг обычно за рулем сам и ехать друг за другом на двух машинах, согласитесь, полный идиотизм.

Нельзя сказать, что я была поглощена Катькой полностью и никого вокруг не замечала. Наоборот, с тех пор, как она открыла мне глаза на эту новую, неизвестную мне ранее, сторону жизни, я стала интересоваться этой, другой стороной, все больше и больше. И все чаще и чаще ловила на себе удивленно-настороженный Катькин взгляд, когда разглядывала какую-нибудь привлекательную незнакомку. Возможно, и разногласия у нас начались именно из-за такого моего легкомыслия? Нет, я отвечала ей взаимностью, особенно в плане познания женского тела. И всегда готова была помочь, но…. Часто я была не с ней и витала где-то в других своих историях. А с ней? Было любопытно? Да! Интересно? Еще бы! Но сердце начинало учащенно биться, когда я думала совершенно о другом, точнее о других.

А сегодня я не могу не вспомнить, что она была первой в этой сумасшедшей череде моих ненормальных увлечений, некоторые из которых тянулись и тянутся годами. Это как первая любовь. Мы помним о ней всегда, но ведь не торопимся же связать с ней всю оставшуюся жизнь. Просто она всегда с нами. Как рука. Как нога. Как уже какая-то часть тебя самой, которую невозможно отделить и которая просыпается порой неожиданными бессонницами и сердцебиениями. Вот так каждый и живет со своими воспоминаниями. И я так живу.

А Катька? Уже первое ее появление вызвало оживленный интерес среди молодых наших сотрудников: и кто это там такой юный? А уж ее постоянно-доброжелательное состояние и отличное настроение привлекали вообще всех. Вот поэтому и неженатых мужчин, желающих провести с ней время, было не один и не два. Около нее постоянно кто-нибудь крутился. Да и мама ее постоянно напоминала, что пора бы остановиться на каком –нибудь одном из воздыхателей. Приближалось время ее, как принято называть, «заслуженного» отдыха, и хотелось внуков. А мы…..Мы встречались все реже и реже. Из обычной ученицы она через некоторое время выросла в специалиста со своим кругом обязанностей и со своим рабочим местом где-то в одном их отдаленных кабинетов. По работе мы встречались все реже и реже, и договориться, чтобы встретиться после работы становилось все труднее и труднее. Времени на молодых людей у Катьки находилось все больше и больше, и как-то она, на радость и маме и будущему претенденту, все-таки вышла замуж. Но появиться на свадьбе, несмотря на присланное приглашение, я так и не смогла. Что это было? Эгоизм? Сожаление, что прошедшего не вернуть? Горечь утраты? Боязнь посмотреть как–то не так? Или наоборот, посмотреть именно так, как обычно на свадьбах на невесту НЕ смотрят? Да, скорее всего, все вместе. И потом. Сложно было даже предположить, чем могла закончиться НАША встреча на ЕЕ свадьбе. Тогда я считала, что поступаю правильно и что на Катькиной свадьбе мне просто не место. Потом она как-то пропала. Я только слышала, что ее мама никак не могла нарадоваться хорошему зятю и появившимся двум внучкам. И вот, после стольких лет, она снова появилась где-то в одном из подразделений нашей необъятной организации.

Хотя, если уж быть совсем честной, хотя бы перед собой, чего уж кривить душой, ведь это именно я смогла пристроить ее после второго декретного отпуска в наши непробиваемые никакими новыми кадрами железобетонные ряды, гарантирующие и булку с маслом, и хлеб с икрой, и будущее детям. После замужества она почему-то уволилась, потом родила одного за другим двух девчонок, а к моменту, когда решила выйти на работу, ее мама помочь уже никак не могла, т.к. была «выпровожена» на заслуженный отдых. Я же, случайно узнав, что она ищет работу, просто замолвила за нее словечко, благо возможность была. А встретиться тогда так и не пришлось. «Катюня, девочка моя, разве я могла тебя оставить тогда, когда ты так нуждалась в помощи? Я всегда была и буду с тобой! Пусть незримо, пусть незаметно для тебя самой, но я всегда наблюдаю, как ты? Не нужна ли помощь? А сейчас… Сейчас, я просто не могу перебороть себя и свои дурацкие принципы.»

Все это пронеслось обрывками воспоминаний, запахов, ощущений, когда я сидела и глядела на строчки в телефоне с последним сообщением, но пальцы так и не смогли набрать ответную SMS-ку. Я и правда, совершенно не знала, чем можно ответить на ее вопрос: «А может стоить начать?»

Сейчас Катька изредка проявлялась где-то в рабочих коридорах, на корпоративных вечеринках и почему-то всегда оказывалась рядом. А я … Я до сих пор не могу смотреть в ее глаза, где казалось, застыл немой вопрос «Ну, почему?» Ответа не знаю даже я.

Несмотря на глубокое чувство благодарности, меня почему-то кидает в совершенно другие истории, и засасывают совершенно другие события. Иногда, правда, червячок сомнения просыпается своим дурацким «А может?», но вот это чувство неловкости и несправедливого к ней отношения, не дает сделать шаг навстречу.

Наверное, никто не сможет мне объяснить, почему нам нравятся одни и совершенно не притягивают другие? Почему иногда абсолютная, на первый взгляд, красота оставляет совершенно холодными и равнодушными, а милое незаметное изящество действует просто убийственно? Почему мы не можем заставить себя кого-то полюбить или кого-то разлюбить? Кем-то увлекаемся до сумасшествия, а мимо кого-то проходим мимо, просто не замечая? Почему? И почему иногда просто не можем преодолеть себя?

Я думаю, это дано нам свыше. Кого выбирать, а мимо кого проходить. Просто для начала хорошо бы разобраться в себе и тогда, наверное, вопросов станет значительно меньше.

Но как разобраться в себе? И как найти в себе смелость принять то, что заложила природа?

Капли сумрака.Часть вторая дневника обычной женщины.

Чувство долга, причём не всегда осознанного, сопровождает меня всю жизнь. Мне кажется, я с ним родилась. Уже лет с 2-х, а именно с этого возраста я себя припоминаю, я должна была:

- не залезать в лужи;

- не висеть на заборах;

- не хулиганить, читай не драться с мальчишками;

- аккуратно носить бантики и платьица, даже если мне это не нравится;

Потом, позже:



- учиться только на «пятёрки»;

- уважать старших, даже если эти старшие не всегда правы;

- не конфликтовать;

Ещё позже:

- выйти замуж и родить детей;

- стать достойным членом общества и приносить пользу;

- и вообще всем своим существованием вызывать у окружающих только положительные эмоции!

Хотя даже сейчас, став вполне взрослой тётей, я так и не поняла, почему и, главное, за какие такие провинности, на моём личном счету накопилось столько долгов ещё до моего рождения?

Долги – родителям.

Один большой долг – обществу, которое вешает на меня свои обязанности просто априори.

Вот и получается, что я родилась уже с кучей всевозможных долгов. Почему?

Позже, оттуда же, из «дорожденья», проросли долги - моей собственной, уже образовавшейся, семье.

«Жить в обществе и быть свободным от общества - нельзя». Прав, ох как был прав, этот бородатый основоположник марксизма-ленинизма.

Но…

Собственная природа, вот это собственное «я», иногда не хочет нести эти долги. Оно просто хочет быть собой. Без всяких долгов.

Думаю, я не одинока в своих рассуждениях.

Тогда может возникнуть ситуация, которую я сейчас попытаюсь описать.

Было ли это со мной? А если не со мной, то с кем, да? И, главное, было ли вообще, или это плод моего разгулявшегося воображения?

Я не могу ответить на этот вопрос.

И вот что делать в подобном случае? А ничего. Жить. Жить дальше. Потому что долги – долгами, а жизнь - жизнью. У каждого – своя.

………………….

Зима. Обычное субботнее утро во вполне обычной российской среднестатистической семье: папа, мама, дочь-студентка.

Хлопнула входная дверь.

- Мам! Я пришла!

Через минуту раскрасневшаяся от мороза и довольная девичья мордашка уже заглядывала в спальню родителей:

- Мам, ну сколько ты ещё будешь спать? Уже скоро 12. Договорились же ещё вчера…

- М-м-м, - раздалось недовольное бурчание откуда-то из-под одеяла, - Так ведь суббота же! А субботнее утро – это святое. Устаю за неделю, дайте поспать, а?

- Ну, мам, договорились же поехать за аквариумными рыбками. И скалярии твои любимые ты сама хотела выбрать. Аквариум, между прочим, папа тебе на день рождение подарил. Такой большой, а рыбок мало. Мам, ну вставай уже, а?

– А где папа? А ты уже отучилась? – одеяло начало шевелиться, и в голосе, который продолжал бубнить оттуда же, начал просыпаться интерес.

- За машиной пошёл. Записку оставил, где велено тебя разбудить в 11-30. А в универ я уже сбегала, сегодня только одна пара была.

- Ладно… Сейчас… Солнышко, свари пожалуйста капуччино, да и … пенку из двойного молока, хорошо? А я пока почту в интернете проверю, - зазвучал уже совсем проснувшийся голос из-под того же одеяла.

Дочь ускакала на кухню, а мать, наконец-то, откинула одеяло в сторону. На самом деле, она давно уже не спала, скорее, лежала с закрытыми глазами, но входить в этот новый день ей совершенно не хотелось. И продолжалось бы это «ничегонеделание» ещё неизвестно сколько, если бы не: «Мам, вставай». Женщина встала, накинула толстый махровый халат на обнажённое тело и по привычке посмотрела в окно. Женщина как женщина: не толстая и не худая, не маленькая и не высокая, не страшненькая и не красавица. Женщина - как женщина. Хотя, даже толстый махровый халат не мог скрыть её упругой фигурки с ещё не опустившейся грудью. Да, это была вполне обычная женщина сорока лет. Но вот глаза её… Глаза её, набухшие и затуманенные от слёз, никак не хотели принимать это утро, уже плавно перетекающее в день. Мокрую подушку - привычно к батарее, сама - к компьютеру. Но сегодня она присела к любимой игрушке совсем не для того, чтобы проверить почту или побродить по любимым сайтам. Говоря так дочери, она лукавила. Там, спрятанный от всех и запароленный её ждал один файл. Это было письмо. Она начала писать его несколько дней назад. Бросала. Опять возвращалась. Письмо давалось с какой-то мучительной болью, и она никак не могла его закончить. Сначала конечно были сомнения: «А стоит ли вообще?» И вот сегодня, уже под утро, ей приснился странный сон. Женщина всегда прислушивалась к подсказкам извне, и когда решение давалось с трудом, именно такие подсказки были тем самым «волшебным пенделем» для принятия окончательного решения.

Кому адресовалось это письмо? Письмо – женщине. Девушке. Что было бы не так удивительно (ну, пишет женщина женщине, что ж здесь такого?), если бы не особенные, очень специфичные отношения между ними. Интересно? А кому не интересно, когда отношения между представителями одного пола перерастают просто дружеские? Они аморальны в нашем устоявшемся обществе, вызывают косые взгляды большинства, отсюда и … интерес. И ладно, если это простое любопытство, а то ведь: «Ату их!»

С этой девушкой проснувшаяся женщина была знакома уже скоро как год. Познакомились на одном из фанатских сайтов, так обе почти боготворили рок-диву Светлану Сурганову и «Ночных снайперов» вообще. Начали переписываться. Тем для обсуждений находилось всё больше: музыка – это, конечно, во - первых, книги, общество с его взглядами и т.д. и т.п. Обоюдная заинтересованность перевела виртуальное общение в реальное. И вот тут…

Безумная греховная ночь ослепила обеих. Их потянуло друг к другу с ещё большей силой.

И сейчас женщина у компьютера собиралась отправить ей очередное сообщение.

Последнее.

Она никак не решалась на этот шаг, мучилась уже несколько дней, и по ночам, втихаря от домашних, плакала.

И вот, сегодня, уже под утро, ей приснился сон. Как будто она, как обычно, пытается взнуздать молодую кобылку. Лошади ей снились часто – дело вполне обычное для большинства любителей этих красивых и умных животных. Удивительным было то, что вместо привычной уздечки у неё в руках была зажата двойная верёвка. Как лассо. Она накидывала это лассо-уздечку на шею кобылки, стараясь подчинить её себе. Но чем сильнее она тянула за верёвку, тем туже та затягивалась на грациозной шее.

Проснулась она в холодном поту. И с уверенностью отправить, наконец, своё письмо. Теперь она уже окончательно поняла, что должно быть там написано.

Rambler. «Написать письмо». «Выбрать адрес». «Скопировать написанное». Перечитывать смысла не было. Она и так помнила каждое слово, вплоть до запятых и точек.

«Маленькая…

Моя маленькая умненькая девочка….

Что бы ты ни прочитала в этом письме, где бы ни остановилась, не желая продолжать, дойди пожалуйста до конца. Это важно для нас обеих.

Поверь, я думала над каждым словом не один день. Я старалась тщательно подбирать сочетания этих слов. И в то же время я старалась быть честной и искренней. Просто поверь мне.

Девочка моя, прости меня, но я должна сказать тебе сейчас: «Не пиши мне больше. Постарайся забыть». Сначала будет не просто. Даже очень. Как когда-то давно, когда мне было примерно столько же лет, сколько тебе, невозможно тяжело было мне. Так, что не хотелось жить. Это состояние, когда понимаешь, или тебе дают понять, что «моё» – это совсем не «моё», когда-то бывает у каждого.

Однажды на один из твоих вопросов я отшутилась: «Не надо бы знать тебе обо мне всё». Ты ещё удивилась: «Почему? Я всё равно буду любить тебя». Сейчас пришло время рассказать.

Маленькая, девочка моя, эта взрослая жизнь…. Эта дурацкая взрослая жизнь – очень жестокая штука. И в ней нельзя жить только своими желаниями и страстями. Кстати, страсть, как пишут в словарях, это просто повышенная чувствительность. И то, что ты её не лишена, конечно, делает твою жизнь яркой, насыщенной, острой. И в то же время, если ты не научишься ею управлять, сгоришь. Как когда-то чуть не сгорела я. Но ты сможешь. Должна. Как когда-то смогла я. Мы должны! Понимаешь, мы дол-жны!

Извини за эту вступительную галиматью, никак не могу собраться с мыслями. Никогда не любила давать советы, как, впрочем, и ненавидела чьи-то, но я никак не могу начать. Начинать – не мой конёк. Да ты помнишь.

Наверное, лучше сразу о главном. О нас. Не так давно, ты написала на мои «материнские» попытки увести твой взгляд в сторону: «Я не думала, кого мне любить. Это чувство пришло и всё. И мне с ним жить».

Сегодня я не буду стесняться в выражениях и скромничать. И тогда, может быть, ты меня поймешь до конца.

Да, любовь двух женщин – это чудо, прикоснуться к которому выпадает не каждому.

Да, понять, чего же на самом деле хочет женщина, способна только женщина, в какие бы одежды не рядились мужчины. И робко-нежное женское «можно?» никогда не сравнится с пусть и внимательно - чутким, но настойчивым мужским «чего ты хочешь», а главное, «как ты хочешь?».

Да, просыпаться от женского взгляда, лежать, закрыв глаза, и чувствовать каждой клеточкой этот взгляд - это совсем не то, чем, казалось бы, такой же, но мужской.

Да, женские губы, бёдра, руки гораздо более мягкие и отзывчивые, нежели немножко агрессивные мужские.

Да, женщина в качестве объекта обожания и преклонения (извини, что я так), конечно же, не идёт ни в какое сравнение с мужчиной.

Да, всё это так, девочка моя.

И ты, как никто другой это не только понимаешь, ты живёшь этим и с этим. Понимаю и я.

Знаешь, я пришла в этот мир с уже заложенной где-то на генетическом уровне потребностью и в мужчинах и в женщинах. Это моя проблема, с которой я всю жизнь мучаюсь и как-то стараюсь выживать. Потому что невозможно найти мужчину, который одновременно был бы женщиной, и не бывает женщин с одновременно мужской сутью. Женоподобные мужчины и мужеподобные женщины это, как ты сама понимаешь, не то. Жить одновременно и с мужчиной и с женщиной невозможно. Это два разных мира. Параллельных мира.

Поскольку с мужчиной моей мечты мне повезло, моя вторая неудовлетворенная потребность постоянно отравляет мне жизнь. И пусть я улыбаюсь, но только я знаю, каково улыбаться с кровавым месивом страстей внутри самой себя. Такова моя правда, которую я так не хотела тебе рассказывать. И ещё. Мой мужчина… Мой единственный мужчина, которого я уже не один год очень люблю, как и он меня, тоже это понял и научился отпускать. Или делать вид, что отпускает. Ведь отпуская, я всё равно вернусь к нему, а если он будет только притягивать или удерживать на одном близком расстоянии, то…Ниточка между нами или лопнет, или задушит одного из двух. И всё… Жизнь для меня будет кончена. Вот, и ещё одна маленькая правда.

И тут ты…. Как подарок судьбы… Не думала, что всё получится именно так. Получилось. И что же теперь с этим «получилось» делать, а?

Девочка моя, как же с тобой комфортно и хорошо. Ты даже не представляешь, как хорошо! Хотя нет. Наверное, именно ты и представляешь. Сначала виртуальное многомесячное общение, где у нас оказалось много общего и где мы, казалось, начали понимать друг друга уже с полуслова, а потом …эта ночь. Н-да… Ночь..

Так, как целуешь ты, меня ещё никто не целовал. Лёгкое касание губ десятками бабочек кружило и сводило с ума. Я забыла обо всём на свете. Я потеряла себя, и лишь лёгкие судороги наслаждений напоминали мне, что я ещё жива. А твои руки? Левая.. Правая…Вот правая была особенно фантастична! Когда твой средний палец проник в меня после робкого «можно?», я улетела первый раз. Потом твои руки стали более настойчивыми и уже «можно?» ты не спрашивала. Я тогда совсем не думала о тебе - я просто тебя любила. Точнее, не думала, что может произойти с тобой потом: завтра, через день, через неделю… А должна была…Теперь я понимаю, насколько подобное было эгоистичным. Я старше. Значит, изначально, виновата в том, что происходит с тобой сейчас. Я не должна была допустить вот этого нескончаемого потока sms от тебя: «Скучаю»… «Целую»… «Хочу»….. «Мне очень тебя не хватает.»….. «Береги себя»…. И … лезвием… «Я люблю тебя». Я виновата, за то, что... Я такая сука.

И прости меня за все слова, которые я тогда говорила. И дело не в том, что они были неискренни и лживы. Горькая правда в том, что я их просто не должна была говорить. А я? Эх… Сейчас я чувствую себя последней сволочью, что допустила такое развитие событий.

Прости меня и за то, что не хотела выпускать тебя из своих рук. Помнишь, я лежала на спине и попросила тебя лечь сверху. Свои руки – на твоей попке, соски – к соскам и моя идиотская улыбка. Помнишь? Я, наверное, была похожа на радующегося олигофрена, да? Ведь ты постоянно на меня смотрела. Почему? Да, глаз я не открывала, но твой взгляд меня прожигал и заставлял еще больше волноваться. И ты говорила: «Что с тобой? Почему так сильно бьётся твоё сердце?» Кажется, тогда с тобой я действительно оторвалась от действительности. А ты всё смотрела и смотрела. Что ты хотела увидеть в разреженном свете ночи?

Видимо, чтобы лучше видеть, ты иногда отодвигалась. Но для меня и 5, а тем более 10 сантиметров было много! И я шептала: «Не уходи так далеко» Прости, я не должна была так говорить.

И я была бы счастлива продолжать наши отношения долго- долго и столько, сколько ты захочешь, если бы… Если бы ты была мне менее безразлична и если бы меня не волновало твоё будущее.

А сейчас постарайся не думать обо мне. Мне тоже нелегко дался этот шаг. Еще одним шрамом станет больше. Но надо переболеть. Надо справиться. Надо, девочка моя. Понимаешь, чем сильнее я буду тебя притягивать, чем мы будем ближе, тем туже будет затягиваться верёвка свободы на твоей неокрепшей шее. Тебе надо учиться жить без меня. Ты должна. Дол-жна.

Есть и ещё одна правда, которую я никак не могу тебе растолковать.

Я хочу, чтобы ты была счастлива. Как женщина счастлива. А женщину может сделать женщиной только мужчина. Так заложила природа. Ну, как мне ещё объяснить это тебе?

Так вот, я о мужчинах. Об этих непонятных даже после стольких лет изучения созданиях. Понимаешь, маленькая, мужчина для женщины – это некий стержень, некая опора. И её вторая половина. Ты пишешь: “Мне никто не нужен. Я сама.” Это просто потому, что ты не пробовала быть женщиной рядом с мужчиной. Это – фантастичное наслаждение! Тебя носят на руках, прощают разные глупости, исполняют многие желания, иногда принимают за тебя решения, всю правильность и важность которых именно в своей жизни ты понимаешь не сразу, и … хотят. Хотят, чтобы тебе было хорошо. И дарят такие полёты и улёты… Даже я, живя много лет со своим единственным мужчиной, так и не поняла, почему он это делает. Но могу сказать точно, это жутко приятно! И потом…Дети.. ну, это ты и без меня понимаешь.

Вчера ночью мне опять не спалось. Пошла на кухню. Включила телевизор. А там документальный фильм про одну из жарких заокеанских стран. И знаешь, до меня только сейчас начали доходить слова, написанные на одном из домов: “ Мы получаем столько любви, сколько дарим её другим”. Эти потомки майя и ацтеков знают, наверное, о чём написали обычной синей краской большими буквами от руки. Как это верно! Любовь только тогда любовь созидательная, когда она касается двоих. А если один из этих двоих только подставляет щёку, то любовь второго может отравить ему же самому жизнь.

Я не могу дать тебе того, чего ты достойна. Я не могу сделать тебя счастливой в силу уже сложившихся обстоятельств. Мои чувства для тебя - губительны.

Поэтому сегодня я просто прошу тебя: «Отпусти меня. Я сама не смогу. А, уходя, не оборачивайся».

Помнишь, ты поцеловала меня перед расставанием в метро. Я тогда немножко растерялась, начала краснеть. Как же, столько людей вокруг, а ты - в губы. Зачем, маленькая моя? Неужели и ты почувствовала, что этот поцелуй может быть последним? Вообще последним между нами. Тогда я тебя подтолкнула к подошедшему составу, резко развернулась и быстро пошла не оборачиваясь. Это скорее привычка сработала. Привычка, выработанная годами.

Уходя, не оборачивайся.

Но твой взгляд в спину… Ты ведь смотрела? Смотрела, да? А помнишь вечером того же дня, находясь на другом краю огромного города, который нас так сблизил, ты рвалась провожать меня в аэропорт и как хорошо, что этого не случилось.

Уходя, не оборачивайся.

Помни это, девочка моя. Это лучшее, что я могу тебе пожелать.

Уходя, не оборачивайся.»

-Мам, кофе готов. Молоко двойное, как ты просила. Ты идёшь?

Колёсиком мышки туда-сюда… Туда-сюда…. Туда-сюда…. «Нет. Не могу. Я должна подумать еще. Хотя бы до вечера»

-Да, солнышко, уже иду, - и она, закрыв все окна на мониторе, вышла из интернета. Потом, выбрав рядом на стойке так любимый ею диск Сургановой «Возлюбленная Шопена», вставила его в CD-Rom, добавила громкости и задумчиво побрела на кухню.

А на улице ослепительно светило солнце. Искрился снег. Первыми капельками с крыши о себе напоминала весна. Жизнь продолжалась. Жизнь, которую так любила эта неправильная женщина. Хотя нет. Это, конечно же, была правильная женщина: семья - во-первых, муж – во-первых, дочь - во-первых, работа - и та во-первых. Но вот что делать сейчас… Женщина совершенно не представляла. Да, она должна была отпустить ту, которая… Должна была. Опять эти долги! Но…не могла. И не надо её осуждать.

Вечером того же дня женщина опять сидела перед компьютером. По привычке - наушники на ушки, где любимая музыка - хор монахов «Gregorian», и … перед глазами - утреннее письмо, письмо в котором ничего не хотелось ни добавлять, ни убавлять, до того выстрадана была каждая строчка.

«А если это любовь? Моя любовь? Вот такая дурацкая, странная, порочная… Но Любовь! Сегодня я всю ночь принадлежала своему мужчине. Любимому и единственному мужчине… Да, я без него просто сдохну! Но почему иногда… Но губах… Поцелуй моей девочки. Почему?»

И она, чему-то улыбнувшись, дописала последний абзац:

«Желаю, потому что не могу поступить так же. С тобой этот номер никак не проходит. Я не могу. Прости.»

Потом она свернула Rambler, зашла на сайт «Проза.ру», где прописалась совсем недавно, и … «Добавить новое произведение».

Тогда же, пока компьютер гудел, обрабатывая новое задание, она начала набирать буковки sms - сообщения: «Как ты, девочка моя? Я соскучилась», а в её голове настойчиво, уже не первый раз, крутился вопрос: «Интересно кто и о чём нашёптывал на ушко моей мамочке, когда она так не хотела моего появления на свет?»

Жизнь продолжалась. Долги - долгами. Жизнь - жизнью.

А в это время в одном из отдалённых российских городков худенькая девушка с выразительными глазами валялась на диване, слушала в наушниках плейер и предавалась каким-то своим мечтам. А что? Дело вполне обычное для её 22-х лет. И еще надо сказать, что предавалась она полному расслаблению в родительском доме, куда в последние годы из-за учёбы наведывалась крайне редко. Перед защитой диплома эта, вдруг освободившаяся неделя, была неожиданным подарком и ей самой, и главное, всегда ждущей её маме. Слушала она своих любимых «Ночных снайперов». Вот это:

«Я люблю того, кто не придет.

Кто не сядет пить чай

за одним столом.

Кто никогда, никогда

не приходил в мой дом.

Я люблю того,

кто спит по ночам,

опустив веки в ночную печаль.

Дрожит фитиль его огня

и гаснет в свете дня.

….

Я люблю того, кто держит в руке

ключ от дверей, что всегда на замке,

кто знает маршруты ночных поездов

до дальних городов.

Я люблю того, кто видит мой цвет,

кто рядом со мной, когда меня нет.

И слезы мои - его глаза, как соль на парусах.

А мы тобой уже далеко от земли...»

Строчки её любимой певицы, солистки группы «Ночные снайперы» Арбениной, на которую она и сама была чем-то похожа, никак не отпускали и крутились-крутились по кругу. Крутились уже не первый день и не первый десяток раз.

Эта встреча… ТА встреча… Эта женщина… Женщина, которой она смотрела в уходящую спину из вагона метро неделю назад, продолжала занимать все её фантазии. В одной из первых смс, сразу после расставания, девушка написала: «Ты, как яркая вспышка и непонятный мне фокус. Я, кажется, тебя люблю… как бы странно для тебя это не звучало. Береги себя. А я, если что, всегда рядом. Только позови». Ручейки смс грозились перейти уже в бурные потоки. Этой своей задумчивостью и полной отрешённостью: то сахар в кофемолку вместо зёрен, то мороженое - вместо сметаны в борщ, она начала даже беспокоить маму. «Влюбилась она, что ли? Рассеянность эта… да и глаза вон как горят», - уже не первый раз думала мать, - «Хорошо бы… Может, наконец-то, прислушается к советам матери и подумает о замужестве. Пора бы... А то, закончит институт, получит диплом и всё… ».

А девушка слушала свою любимую музыку и думала, что за странные вещи с ней происходят в последнее время.

Вдруг телефон, с которым она никогда не расставалась, завибрировал в кармане её широченных штанин. Даже в этом она подражала своей любимой певице. Смс?

- Как ты, девочка моя? Я соскучилась.

«Это она!»- пополз рот в улыбке у этой девушки, так похожей на Арбенину. «Она…сама...»

- Скучаю. Гоню мысли, воспоминания, мечты. Тяжело, но я стараюсь. За меня не переживай, у меня всё хорошо и будет еще лучше, только… не оставляй меня, ладно? Будь, просто будь... не смущайся... я люблю тебя, - тут же улетела ответная смс.

Через 2 дня после описанных событий в квартире, где бездельничала эта любительница «Ночных снайперов», зазвенел дверной звонок.

- Ребёнок, к тебе Максим приехал! – раздался радостный голос мамы из прихожей, - Выходи, а я пойду чего-нибудь вкусненькое приготовлю. «Надо же, как вырос этот соседский мальчишка. Столичный житель уже! Интересно, это ОН? А вдруг они поженятся?», - и мать начала греметь на кухне кастрюльками, что-то тихонько напевая.

- О, привет! Каким ветром? Я бы и сама через недельку приехала.

- Соскучился. Да и вообще, надо же поближе познакомиться с твоей мамой и тем более с отцом.

- Зачем?

- Ну-у-у-у… Потом. Узнаешь… А я … Тебе вот… Цветы… И ещё… Распечатка с Прозы. Ты как-то интересовалась, нет ли чего нового вот у этого автора. Есть.

«Зачем? Ну, зачем она опубликовала это письмо на Прозе?»- вертелось в голове у девушки. День плавно перетёк в сумерки, а девушка всё вчитывалась и вчитывалась в эти плывущие перед глазами строчки. Молодой человек, который терпеливо находился рядом, начал первым. Молчать для него стало невыносимо.

- Это ты? Это про тебя?

- С чего ты взял? - девушка, как могла, сдерживала рвущиеся эмоции.

- Ну-у-у, не трудно догадаться… Тогда, в твой последний приезд ко мне… Ты не захотела брать меня на концерт своих «Ночных снайперов», а потом пришла только на следующий день… Ты была с ней? Зачем тебе это? Зачем тебе она? Я же люблю тебя, пойми! - молодой человек тряс за плечи эту худенькую девушку и пытался заглянуть ей в глаза, - Давай поженимся и забудем всё это, как страшный сон… Почему ты молчишь? Ты слышишь меня? Слышишь?

- Да. Слышу… Да, я буду с тобой, - чуть слышно проговорила девушка («Мама… Я не могу тебя огорчать. Я должна…»), - А сейчас… Давай выпьем, а? - добавила она, улыбаясь сквозь слёзы, - Что ты там привёз? Вино? Испанское?.. Да, как люблю. За нас, ага? И ещё… Хочешь?… Я буду танцевать сегодня только для тебя, хочешь? Ты же любишь смотреть, как я танцую?

Она включила музыкальный центр. Там, конечно же, зазвучали «Ночные снайперы».

«Этот дом был приветлив,

но едва ли он для нас

не покрыт был толстым льдом.

И ко мне вы, наклонившись, прошептали:

"Отрекаются любя,

но только не вдвоем, но

только не вдвоем,

только не вдвоем..."

- Вот и музыка подходящая…. «Да и текст не подкачал», - подумала эта почти девочка и начала отбивать ритм ногой в такт неспешной мелодии своих любимых исполнителей, - О, а давай ещё и свечи зажжем, а?

«О тебе, о тебе, о тебе

и с тобой не я.

Дай мне сил закрыть глаза,

помоги уйти на небеса,

Соедини на них нас двоих.»

Красивая песня необычным хрипловатым тембром её любимой исполнительницы всё гуще заполняла пространство комнаты. Девушка закрыла глаза, сдерживать слёзы приходилось всё труднее. «Никто не должен видеть моих слёз!» Но вот композиция сменилась на более ритмичную. В танец включились уже руки и плечи девушки.

«Вы вчера вдруг заметили,

что ваш пух слился с тополем.

Вашим крыльям больше столетия.

Так взлетайте! К чему эти вопли

о краях, куда направляясь,

обычно молчат.»

Музыка заполнила собой всё неживое и живое. Рвущиеся звуки гитары заставляли двигаться ещё энергичнее. Девушка начала импульсивно избавляться от одежды – она мешала и сковывала движение. Свитер… Футболка… Джинсы…

«И мой путь не минует вас.

Но я пройду сквозь холодный свет,

сквозь волну ваших теплых глаз,

никогда не кричащих "нет" в пропасть,

которую вы долго рыли себе.»

И вот из одежды на ней остались одни трусики-стринги.

Тут затуманенный взгляд её зацепился за одну из горящих свечей. «Ну и пусть!»,- и первые капельки раскалённого воска язвочками замерли на девичьей груди, - «Что я могу сделать ещё своему телу, чтобы оно, наконец, замолчало?!»

«Вглубь прыжок. А в ответ: "Не тронь"

моего к вам стремления.

Вам бы надо поберечь огонь

в истине проникновения.

Зачем же стареть в едва