Ч. II трилогии "Айс и Ангел" автор Susanne M. Beck

И вот, сижу я на диване, с раскрытой книгой на коленях, совсем не смотря на часы, чьи стрелки внезапно обнаружили странную способность двигаться назад, если они вообще могли двигаться.

Наконец, осознав тщетность своих попыток, я решила прислушаться к древней мудрости, которая гласит, что вода никогда не закипит, если на нее пристально смотреть. Я надумала сделать одну вещь, наподобие той, когда в ресторане зажигают сигарету, и сразу прибегает официантка. Только сейчас в роли официантки выступит телефонный звонок. А вместо сигареты…

"Пойду, приму ванну", – огласила я, решительно опустив газету и поднявшись на ноги. О, это будет не простая ванна. Нееет, я соблазню бога Телефонуса-Прерыватуса не какой-то там "только запрыгну, чтобы смыть грязь" ванной.

Если кто-то хочет привлечь его внимание, этот кто-то должен приложить усилия, чтобы сделать особую ванну. Со свечками. С солью. С ароматической пенкой.

И, конечно же, с мыльными пузырями.

Много-много мыльных пузырей!

Только так вы сможете оказаться в коридоре дома, стоя обнаженной, все тело в пене, вода стекает на пол, пытаясь убедить человека в телефонной трубке, что вам не нужен фен для волос с пятнадцатью скоростями и дюжиной насадок. И бог будет смеяться над вами, видя, как вода в ванне постепенно остывает, а пена медленно оседает.

Похоже, что я провела кое-какие исследования по этому предмету?

А что вы хотите? После того, как я пять лет была вынуждена отказываться от ванны, сейчас я могу считать себя знатоком в этом вопросе.

И вот, вооружившись всеми необходимыми принадлежностями, я направилась в ванную, надеясь, что буквально через пять минут Айс почувствует острое желание услышать мой голос в трубке.

Я осторожно опустилась в горячую, благоухающую воду и погрузилась до самого подбородка. Только голова и коленки торчали из воды.

Ааа, блаженство!

Я прикрыла глаза, но устояла от желания сделать то, что обычно делают в жаркой ванне, когда любимый человек где-то далеко и ты по нему очень скучаешь, так как потом мне было бы трудно дать ответ на вопрос "И что же ты делала с собой сегодня, Ангел?"

Тем более, если бы я поддалась искушению, то по закону подлости Айс позвонила бы как раз в тот момент, когда я бы приступила к самой интересной части, расстроив меня от этого еще больше.

Так что я просто расслабилась и позволила мыслям пуститься в вольное плавание. В ванну не проникало ни одного звука, но я не боялась пропустить звонок. Корина постучит мне, если что.

Проходили минуты, отмеряемые капельками, падающими из крана.

Пузырьки лопались, вода становилась прохладнее, и я поняла, что мое приношение оказалось не слишком щедрым.

Сдерживая разочарование, я вылезла из ванны, вытерлась и надела чистую одежду, которую захватила с собой. Кинув последний критический взгляд в зеркало, висящее над раковиной, я открыла дверь, откуда на мою разгоряченную кожу сразу же повеяло холодным воздухом.

И тут же застыла на месте, сердце замерло в груди.

В гостиной стояло шесть мужчин, одетых в темные костюмы. Они все были одинаково огромны, широкоплечи, чисто выбриты, у них были простые галстуки и вычищенные ботинки.

Сперва я подумала, что это ФБР. Но когда я увидела застывшую форму Корины, эта мысль сразу же вылетела в окно. Потому что агенты ФБР обычно не приставляют автоматы к виску старой, безоружной женщины.

Остальные были вроде без оружия, но, разглядев предательскую выпуклость кармана пиджака одного из них, я поняла, что это может измениться в одну секунду. Мои руки бессознательно поползли вверх, а мысли в это время пытались освободиться от того тумана, который внезапно окутал мой мозг.

– Что…что тут происходит? – услышала я себя со стороны.

– Где Морган? – спросил меня рядом стоящий мужчина. Его голос был по-отечески теплым.

– А кто вы такие?

Он улыбнулся. Улыбка не было холодной или жестокой, но в то же время ее нельзя было назвать дружелюбной. – Пожалуйста, ответь на мой вопрос. Где Морган Стил?

– Она…

Я хотела было сочинить что-то, но эта мысль сразу же вылетела у меня из головы, когда я услышала вскрик Корины. Тот, кто держал ее, сдавил ей шею и сильнее прижал автомат к виску. Полагаю, чтобы стимулировать меня дать честный ответ.

Я умоляюще посмотрела на говорящего: "Пожалуйста. Она старая женщина. Скажите ему убрать оружие. Я скажу все, что вы захотите, только уберите пистолет".

Подумав немного, он кивнул: "Фрэнк, опусти пушку".

– Но…

– Выполняй.

Поворчав, Фрэнк сделал, что ему приказали, и убрал пистолет в кобуру.

Мужчина опять обернулся ко мне: "Так, где Морган?" – его лицо окаменело: "Я жду ответа".

Отчаянно пытаясь придумать что-то убедительное, боковым зрением я увидела, как Корина медленно потянулась к инструментам для камина, стоящим неподалеку от нее. Сердце мое остановилось, когда ее рука обхватила кочергу и она с силой ударила Фрэнка по лицу.

Кровь хлынула из раны, и Фрэнк, закричав от боли, упал на пол, прижав руки к лицу.

Дико оскалившись, она держала кочергу в одной рук как меч, а другой поманила остальных.

О, Корина… Нет…

Заметив, что внимание допрашивающего меня было отвлечено, я сжала руку в кулак и заехала ему в живот. Это было как удар в стену. Боль пронзила мою руку, но я не обратила на нее внимания, так как мужчина развернулся ко мне, вся его притворная любезность слетела с лица.

Не намереваясь сдаваться, я пнула его руку, потянувшуюся было за оружием, а потом присела и ударила его по ногам, выбив почву у него из-под ног.

Ха, не ожидал этого! – мысленно съязвила я. Разогнувшись, я ждала его следующего движения, адреналин бурлил у меня в крови.

Два на Корину, два на меня. Корина неплохо справлялась, сделав несколько оглушительных ударов, после которых крови на полу прибавилось. Ее неистовый смех громом раздавался у меня в ушах, но мне некогда было об этом думать, так как надо было заняться другими, которые приближались ко мне со сжатыми кулаками.

Я с успехом использовала мой "низкий центр тяжести", как однажды сказала Айс, увернувшись от нескольких ударов. Некоторые все же попали в цель, но в таком состоянии я их не почувствовала. Я начала подбираться к Корине, которая была опасно близка к потере своего оружия.

Сильный удар в голову оглушил меня на секунду, и я тряхнула головой, чтобы прийти в себя. В этот момент я увидела, как Фрэнк поднялся с пола, его лицо побагровело от злобы. Подняв свою огромную руку, он выдернул кочергу из рук Корины и кулаком сильно ударил ее в щеку.

Потеряв сознание, она рухнула на ковер, очки разбились, а из уха хлынула кровь.

Привычным движением Фрэнк выхватил пистолет и нацелил его в голову Корины.

"Нееет!" – с ужасом закричала я, пытаясь вылезти из кучи бандитов, которые навалились на меня и лупили куда только можно.

Два рывка, и я распласталась над телом Корины, защищая ее. "Нет!" – закричала я снова, услышав, как прокручивается барабан в оружии.

Все вокруг замедлилось, как бывает, когда ты оказываешься перед лицом опасности, которая не приснится и в самом страшном сне. Мое внимание сфокусировалось на стволе, направленном на меня. Он был огромный, жестокий, убийственно-холодный.

Я увидела, как палец начинает сжимать спусковой крючок, и в последней молитве обратила свои мысли к Айс, прося ее о том, чтобы она помнила мою любовь к ней и хранила ее, когда меня не станет. «Помни обо мне», – прошептала я про себя и закрыла глаза, ожидая конца: «Я люблю тебя, Морган».

Резкий выстрел оглушил меня, и я ждала, когда же наступит боль.

Так вот она какая, смерть. Не так уж и плохо. И совсем не больно.

Но потом уши отложило, и я поняла, что если мертвые не могут слышать, то я еще вполне жива.

Потому что я кое-что слышала. Рев. Бешенство. Крики.

Моему взору предстала бойня. Кровавое поле боя тигра, который вырвался из клетки, и теперь его жертвами стали жители, которые принесли ему столько мучений.

У тигра было лицо женщины, и звали его Айс.

Волосы сбились, лицо застыло маской ярости, казалось, она вся состояла из кулаков. Мужчины разлетались как кегли, крича от боли, сжимая части тела, которые внезапно оказывались сломаны, вывернуты или даже оторваны.

Мы встретились глазами, а потом она отвернулась, чтобы схватить все еще стоящего человека за шею и резко повернуть ее. От звука, который последовал за этим движением, меня чуть не вырвало.

В первый раз я увидела, как Айс убила человека.

На ее лице было почти сексуальное наслаждение, когда она отпустила мертвого человека, и он упал к ее ногам перед тем, как она отпихнула его.

И я думаю, что этот первый убитый не был бы последним, продлись драка хотя бы еще одну секунду.

Но она не продлилась.

Я почувствовала, как меня схватили за шею, и ощутила холод оружия, приставленного к моей голове.

Подняв глаза, я увидела еще один пистолет, на этот раз в руках Айс и он был направлен на моего обидчика.

– Отпусти ее, Кармин. Тебе нужна я.

– Брось оружие, Морган, и я отпущу.

Айс улыбнулась:

– Ну нет. Я так не думаю.

Один удар обутой в ботинок ноги – и пытавшийся проскользнуть мимо нее мужчина, пролетев полкомнаты, приземлился напротив обеденного стола.

– Отпусти ее.

– Я не могу этого сделать. Я не хочу причинять ей боль, Морган, но, боюсь, что у меня нет выбора. И ты это знаешь. Поэтому, просто опусти пистолет, и после этого я сделаю то же самое.

Повисла тяжелая пауза. Я не могла пошевелить ни одним мускулом, даже моргнуть. Стук моего сердца отдавался в моих ушах. Я попыталась поймать ее взгляд, но единственной вещью, поглотившей все ее внимание, был мужчина, держащий свой пистолет у моей головы.

– Бросай оружие, Морган. Я знаю, что ты думаешь о том, как бы пристрелить меня, но у тебя нет твердой уверенности, что я не успею пустить ей пулю в лоб. Подумай об этом, – его голос был очень спокойным и очень убедительным.

Когда я увидела, что она начала колебаться, я не удержалась и вскрикнула:

– Не слушай его, Айс. Он убьет меня в любом случае. Ты же знаешь.

– Это не входит в мои планы, Морган. Могу дать тебе слово. Ты ведь знаешь, что я держу его.

Ее глаза поймали мой взгляд, и ее лицо на минуту расслабилось.

Моё сердце упало еще ниже: «Айс, пожалуйста. Не делай этого».

Ее рука начала медленно опускаться.

– Нет! Он убьет нас всех! Не делай этого! Пожалуйста!

Она наклонилась и положила пистолет возле ног.

– Отлично, – послышался удовлетворенный голос Кармина. – А теперь отодвинь его подальше. Медленно.

– Айс, нет!

Все еще глядя на меня, она отпихнула пистолет, после чего медленно поднялась на ноги.

Боковым зрением я увидела, как один из мужчин, быстро встав за ее спиной, нанес ей сильный удар пистолетом по шее. Она потеряла сознание и свалилась на пол.

В тот же миг хватка ослабла, я высвободилась и подползла к любимой, приподнимая ее запрокинутую голову своими руками. «Айс? Айс? Черт тебя побери, поднимайся!» И это все, что мне удалось до того, как меня опять схватили и оттащили прочь. Я кричала и вертелась в безумном приступе горя и отчаяния, но ничего не могла поделать с той силой, что удерживала меня.

– Уведите ее отсюда, – приказал Кармин.

– Ты сбрендил? – отозвался один из дружков. – Эта сука убила Тони. Давай прикончим ее прямо тут, и все дела.

– Нет. Он сам был дураком, что встал на ее пути. Свалите его в кузов, а ее оттащите в кабину. Шевелитесь.

– Нет! Айс!

В то время как я отбивалась, я увидела, что двое мужчин с явной неохотой поднялись на ноги, схватили мою любовь за лодыжки и потащили ее бесчувственное тело вон из комнаты через те самые разбитые остатки дверей, которые она разнесла, когда ворвалась в комнату. Ее окровавленные руки тянулись за ней по полированному полу, как будто и не принадлежали ей.

– Нет!

Когда она пропала из поля зрения, Кармин усадил меня и повернул лицом к себе, все еще крепко сжимая мои плечи. Его лицо выражало, как это ни странно, сожаление и сочувствие: «Оставайся тут и пригляди за своей подругой. Тебе не причинят вреда, если ты будешь делать то, что я сказал».

Стиснув зубы, я отбросила его руки и беспощадно опустила колено между его слегка расставленных ног.

Быстрым и легким движением он отбил мою неудачную атаку, после чего развернул спиной к себе, схватив мои руки, причиняя сильную боль в плечах. "Оставайся тут," – повторил он, придвинув губы вплотную к моему уху: "Я дал Морган слово, но если ты попытаешься вмешаться, я убью тебя".

– Думаешь, меня это волнует? – Огрызнулась я, резко отодвигаясь от него. – Ты думаешь, меня волнует, что будет со мной после того, как ты убьешь ее?

– Может, и нет. Правда, я думаю, тебя должно волновать, что будет с твоей подругой после всего этого. Она выглядит не слишком хорошо. Ты думаешь, что сможешь просто оставить ее здесь умирать?

– Испытай меня.

И внезапно я отчетливо поняла, что именно ощущала Айс в те минуты, когда ее голос становился внешне тягучим и мягким, наподобие раскаленного асфальта, поскольку сейчас он исходил из моих собственных уст. Так или иначе, внешне совершенно миролюбивый. Весь гнев выплеснулся из меня, оставив внутри только твердый замысел.

В ту же самую секунду я еще вдруг поняла, что могу спокойно и взвешенно говорить о человеческой жизни. И, к тому же, я получала от этого удовольствие.

– Не хочу, – ответил он. – Этот убогий удар тебе удался, и я не сомневаюсь, что при малейшей возможности ты убила бы меня. Думаю, ты понимаешь, мне совсем не хочется, чтобы это произошло. Поэтому, пожалуйста, осчастливь нас обоих и оставайся здесь. Ты не можешь помочь Морган. Смирись с этим. И сделай все возможное для человека, которому в состоянии помочь.

– Ладно, – все так же холодно и отстранено ответила я. – Отпусти меня, чтобы я могла оказать ей помощь.

– Не пытайся сделать ничего экстравагантного.

– Кармин, я об этом даже не мечтаю.

Он отвесил мне приличный пинок, и меня отбросило ко все еще пребывающему в бессознательном состоянии телу Корины. Неуклюже перелетела через нее и очутилась на полу. Когда я, наконец, поднялась снова, то обнаружила смотрящее прямо на меня дуло его пистолета. "Будь умницей. И ты ни о чем не пожалеешь. Прости". И он медленно направился к двери. В этот момент послышался жалобный стон Корины. Как только закрылась дверь, я заглянула в застывшие карие глаза. "Ангел?" – прошептала она.

"Держись, Корина. Я скоро вернусь. Просто продержись до меня".

После этого я вскочила и побежала, буквально одним махом преодолев расстояние до того, что раньше было дверью, а теперь представляло груду щепок. Выскочив во двор, я на мгновение ослепла от света фар тронувшейся машины. Подняв руку и пытаясь защитить глаза, я устремилась вслед за ней, не обращая внимания на летящие в меня из-под колес большие комья грязи.

Находясь в состоянии аффекта, я пыталась схватиться за ручку двери удаляющейся машины в надежде открыть ее. Но, не удержавшись, споткнулась, и меня протащило еще несколько футов, до волдырей обжигая цепляющиеся руки. Затем я была вынуждена отпустить свою добычу.

Молниеносно вскочив на ноги, я продолжила свою погоню, не обращая внимания на камни и еловые шишки, впивающиеся в мои обнаженные ступни и рвущие их на кровавые лоскутки.

Но машина удалялась слишком быстро и скрылась с моих глаз, коротко мигнув стопами. Последнее, что я видела – как она резко повернула влево, съезжая с лесной дороги. И тут сильный спазм в боку подсказал, что я очень близка к тяжелому обмороку.

Ноги отказали мне, я, рыдая, повалилась на землю, в бессилии стуча по грязи кулаками и выкрикивая имя Айс.

– Кто здесь? – послышался робкий тонкий, полный паники, голосок, пробившийся сквозь мои горестные рыдания.

– Айс!!!

– Тайлер? Тайлер, это ты?

– Айс! Вернись! Не оставляй меня!

Голосок приблизился: "Тайлер. Это я, Руби. Что случилось? Ты ранена? Может быть, позвонить в полицию?"

Опять это слово. Это треклятое ненавистное разящее слово. Большая часть меня издала внутренний истошный крик: "ДА! Позвони в полицию! Сейчас же! Они схватили Айс!»

Но тут вырвалась моя меньшая часть, та, что является более рассудительной, ужаснувшись от мысли, что они могут направить свои пистолеты в не самую подходящую сторону. "Нет!" – мне наконец-то удалось прервать свои рыдания и выкрикнуть: "Не надо полиции!"

Поднимаясь на ноги, я поглядела полными слез глазами на быстро приближающуюся фигуру Руби: "Вызови скорую".

Она остановилась, склонив голову набок: "Ты ранена, Тайлер?"

– Руби, пожалуйста, просто вызови скорую. Срочно!

– Но…

– Срочно!!

Я слегка успокоилась, когда увидела, что, потратив всего лишь мгновение на изучение моей особы, она резко повернулась и начала быстро подниматься на небольшой пригорок по направлению к своему дому.

Постепенно я начала ощущать боль. Ноги ныли, как воспаленные нервы на гниющих зубах, а плечи при каждом вздохе вздрагивали, как от электрического разряда.

Бросив еще одни долгий взгляд в направлении скрывшейся машины, я тоже повернула к дому, где лежала раненая и ожидающая меня Корина.

Прохромав внутрь, я нашла ее лежащей на том же месте, где и оставила. Небольшая лужица крови расползлась по грязному полу слабо освещенной комнаты. Женщина была устрашающе бледной, и на секунду я решила, что ее грудная клетка перестала совершать свои обычные движения. Я кинулась к ней и опустилась на колени, баюкая ее голову в своих руках. " Корина? Ты слышишь меня, Корина?"

После долгой паузы ее веки наконец-то дрогнули и открылись. Глаза все еще выглядели оцепеневшими. "Ангел?"

Я испытала огромное облегчение: "Господи, благослови. Я уже подумала, что потеряла и тебя". Слезы подступили к глазам, но я не могла позволить им пролиться. Если переполняющее меня горе возьмет верх, то все будет потеряно.

И я не могла допустить, чтобы это случилось.

Пристально глядящие на меня глаза сузились: "И меня? А кого еще ты потеряла? Что случилось? Где все эти мужчины?"

– Они ушли. Забрали то за чем приходили и ушли.

– За чем же они приходили?

Я тяжело сглотнула, стиснув зубы. Губы отказывались двигаться, отказывались помогать застрявшим в горле словам.

– Ангел?

– Просто… просто лежи спокойно, Корина. Руби вызывает скорую. Они уже скоро будут.

– Ответь мне, Ангел.

Я взглянула на нее, зная, что она прочтет ответ в моих глазах.

Ее собственные расширились, а лицо стало изможденным. "О, Ангел", – прошептала она: "О нет!»

Я отвернулась, чтобы не видеть абсолютное горе в ее глазах, понимая, что оно было отражение моего собственного.

– Поп.

– Что?

Я хочу позвонить Попу. Он должен знать, что делать Я сейчас позвоню ему.

Как только я почувствовала, что успокоилась настолько, что могу размышлять здраво, я оторвалась от лежащей на полу Корины и, как во сне, погруженная в себя, направилась к телефону, расположенному в библиотеке.

– Точно. Поп поможет. Он обязан. Он единственный, кто может помочь. О… боже.

С почти болезненной отстраненностью я наблюдала, как мои пальцы набирали номер, нажимая на кнопки. Затем подняла трубку к уху. Два звонка, три, четыре, я уже практически швырнула трубку обратно на рычаг, когда на другом конце линии послышался заспанный голос Попа: "Даа?»

– Поп, это Тайлер, Пожалуйста, приезжай быстрее. Мне нужна твоя помощь.

– Тайлер? Что случилось? Какие-то проблемы? Корина больна? Морган нормально добралась до дома? Я знаю, она бросила грузовик тут…»

"Просто приезжай. Пожалуйста. И… Поп…"

Его голос напрягся: "Да?"

– Прихвати свой пистолет.

Не дожидаясь ответа, я повесила трубку, обхватила себя руками и стала разглядывать библиотеку. На столе аккуратно лежала книга, которую Айс читала в последний день пребывания дома. Между страниц блестела серебряная гравированная закладка, подаренная мной к Новому году. Протянув руку, я прикоснулась дрожащими пальцами к гравировке, обозначающей ее имя, вспоминая полный счастья взгляд на ее лице, когда она открыла подарок.

– Нет, Айс. Пожалуйста. Пожалуйста.

– Ангел?

В мой затуманенный мозг пробился тихий голос Корины, и, повернувшись, я поняла, что абсолютно забыла про ее существование. «Корина… Я»

Она нежно улыбнулась: «Все в порядке Ангел. Все в порядке».

– Нет Корина. Определенно не все в порядке. Я больше никогда не буду в порядке. – Мои руки сами собой поднялись к голове, как огромные скрюченные когти, и вцепились в волосы, дергая и разрывая их. – Неееееееет!!!

– Ангел!!! – несмотря на тяжелое состояние, ее голос был жестким и резким, – Довольно. Ты сильная женщина. Мы обе знаем это. Так начинай действовать в одиночку. Мне необходимо, чтобы ты это сделала. И то же самое делает Айс».

Повернувшись, я взглянула на нее, продолжая держать себя за волосы:

– Айс мертва!

– Ты не можешь знать наверняка, Ангел. Если ли бы ты знала точно, то ты бы не стала звонить Попу и просить помощи. Какая-то часть внутри тебя все еще не потеряла надежду. Так воспользуйся ею и выберись из этого дерьма. Ты должна действовать, иначе надежды действительно уже не будет.

Я чувствовала, как ее слова отзывались внутри меня. Проклятый росток бесполезной надежды распрямлялся и рос, вытесняя все остальные чувства. Было совершенным безумием думать, что у Айс был хоть один шанс вырваться из той западни, куда она угодила. Шансы, что она уже умерла и лежит где-нибудь, холодная и одинокая, ожидающая, когда лесные чудовища устроят пир из ее безжизненного тела, были более чем высоки.

И, к тому же…

Звук колес останавливающейся во дворе машины принял за меня окончательное решение. Бросив Корине быстрый, полный благодарности взгляд, я побежала открывать дверь и увидела Попа в наспех накинутой одежде, спрыгивающего со своего грузовика. Со взъерошенными после сна волосами и винтовкой в руке.

– Добрался так быстро, как только мог, Тайлер. Ну, черт возьми, что здесь происходит?

– Поп, они схватили Айс. Они схватили ее, и нам нужно ее освободить.

– Кто? Кто ее схватил?

– Какая разница? Пошли! Мы должны догнать их, – я отправилась к пассажирской двери грузовика, но была остановлена сильной рукой, схватившей мой локоть.

– Подожди секунду, Тайлер. Возможно, для тебя нет разницы, но для меня этот вопрос может иметь принципиальное значение. Я не вчера родился и не столь наивен, чтобы решить, что это – идиоты Миллисенты, которым она заплатила за грязную работу. Они бы не справились с Морган, даже если она была бы связана по рукам и ногам, а на ее глазах была повязка. А поскольку ты просила захватить мой пистолет, то могу предположить, что эти парни могут и убить, если захотят. Таким образом, если я все правильно понял и не совсем законченный осел, то хотел бы все-таки знать, кто стрелял.

Гладя в его блестящие глаза, я поняла, что попала между молотом и наковальней. Летели секунды, все больше отдаляя Айс и мои надежды. Я действительно не знала, что делать.

Взгляд Попа смягчился: «Тайлер, ты знаешь меня много лет, с тех пор как была ребенком. Конечно, меньше, чем я сам себя знаю, но более чем достаточно. Я думаю, ты понимаешь, что сказанное тобой останется только между нами и не пойдет дальше моих мозгов. Иными словами, я хотел сказать, что больше никому не скажу».

Я была поймана в ловушку. У меня был только этот «странный партнер» и больше помощи ждать было неоткуда. Не то чтобы я не доверяла Попу. Напротив, я спокойно могла доверить ему свою жизнь.

Вопрос заключался в другом – могла ли я также доверить ему жизнь Айс.

На самом деле у меня не было выбора. Для сочинения правдоподобной лжи требовалось время. К тому же, он заслужил, чтобы знать правду.

– Кто они были, Тайлер?

Поколебавшись еще секунду, я выдохнула свое опасение: "Мафия".

Его глаза округлились: "Как в Крестом отце? Такая Мафия?"

Я кивнула.

– Что они сделали с ценой на чай в Тибете?

– Ты клянешься?

– Конечно, Тайлер. Вот те крест.

– Айс является… была наемным убийцей мафии.

– Отец небесный и сын его Иисус, – прошептал он. – Я догадывался, что она не просто механик из маленького городка.

– Нет. Все не так. Шесть лет назад она была осуждена за убийство свидетеля, которого не совершала, – я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Пан или пропал, Ангел. Если он решит навредить, хватай его пистолет, прыгай в его грузовик и жми на газ. – Там-то мы с ней и познакомились.

Его глаза стали еще шире. По идее, если бы я могла, я должна была рассмеяться от картины, которую он сейчас являл собой.

– Тюрьма? Ты там что-то охраняла?

– Нет. Я тоже была заключенной.

– Ты?!? О, нет. Разыгрываешь меня, Тайлер?

– Нет, это правда. Послушай, мы можем продолжить этот разговор по дороге? Нам нужно торопиться.

Послышалась сирена скорой помощи, и это слегка успокоило меня – Корина скоро будет в надежных руках. Как из-под земли появилась Руби, ее лицо выражало один большой вопросительный знак. "Там Корина. Она ранена. Не могла бы ты поехать с ней в госпиталь и убедиться, что с ней все в порядке? Пожалуйста, сделай это для меня. А нам с Попом надо еще кое-что сделать".

Она попыталась было возразить, но что-то в моем лице заставило ее передумать, поскольку вместо слов она отрывисто кивнула и скрылась в доме.

Я опять повернулась к Попу: "Ну, пожалуйста?"

Встряхнувшись, как будто ото сна, он прищурился, затем отпустил мою руку: "Ладно. Пойдем".

Кивнув в ответ, я кинулась к противоположной стороне грузовика и запрыгнула внутрь. Поп одной рукой завел машину. Одновременно с этим, другой рукой он схватил микрофон радиостанции и прокричал в эфир координаты. "Нам нужна небольшая помощь", – сплюнул он, выжимая акселератор и оставляя позади большое облако пыли. "Держись крепче, Тайлер. Пора поймать этих подонков".

Мы углубились в лес, я указывала дорогу (ну, или ту ее ничтожную часть, о которой знала), а Поп сконцентрировался на вождении. Первое время след был отчетливый и хорошо различимый. Машина покружила по лесу, отъехав несколько сот ярдов, а затем вернулась обратно на дорогу в южном направлении.

Нам удалось проследить след до самой дороги, а затем в четыре глаза внимательно следили за асфальтом, опасаясь, что машина могла неожиданно съехать на какой-нибудь объездной путь.

Боковым зрением я заметила редкие вспышки и, когда подняла глаза, то увидела, что нас догоняют еще два грузовика. «Поп?»

Он бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида, после чего переключил свое внимание обратно на дорогу. «Это парни Дрю. Они самые лучшие водители в округе. Можешь не верить, но это так».

Еще несколько миль мы проехали в полной тишине, а затем встал вопрос: в каком направлении двигаться дальше – на восток или на запад. «Куда поедем?» – спросила я.

– Они не сказали, куда ее повезут?

– Нет. Они, вообще, мало чего сказали, за исключением того, что не станут убивать ее в доме, – и я с гневом вытерла уже было начавшие капать снова слезы, затуманивавшие обзор.

– Это старший сказал? Как ты думаешь, не попытаются ли они доставить ее обратно в Штаты?

Я покачала головой. «Не знаю. Есть ли тут какая-нибудь не патрулируемая дорога, по которой проходит официальная граница?

– Здесь нет. А попытка пересечь лес на машине – чистое самоубийство. Через милю такой езды от колес останутся только дыры. А еще вокруг полно ухабов.

Я почувствовала, как сама по себе валюсь обратно на сидение: «Итак, что же нам делать?»

Припарковав грузовик на небольшом расстоянии от перекрестка, Поп выпрыгнул из кабины и медленно направился к точке пересечения дорог. Вылезая из кабины, я услышала, как за нами остановились два других грузовика. Двери открылись и, тяжело ступая, из кабин выбрались двое братьев. Все вместе мы присоседились к Попу, который рассматривал покрытие: «Сколько их было в машине?»

Я на минуту задумалась: «Шестеро. И один в грузовике».

Он поглядел на меня: «Морган?»

Я помотал головой: «Нет. Она… ммм… она убила одного из них. Они бросили его тело в грузовик. Она с ними в машине. Я думаю».

Поп усмехнулся вслед за братьями Дрю. «Черт ее подери». Он вновь поглядел на дорогу, на которой отпечатались частоколом белых костяшек следы от трех грузовиков. «Теперь это большая легковушка, с этого места они поехали гораздо быстрее».

Джон Дрю обошел вокруг места пересечения, затем присел на корточки, рассматривая что-то в юго-восточном углу. Я наклонила голову, но так и не смогла различить – что же именно его заинтересовало. Он разогнулся, вытирая о штаны запачканные руки, и пробормотал, глядя поверх нас: «Похоже, они все-таки повернули на восток».

Поп кивнул: «Похоже, они направляются к границе».

– Как ты можешь быть так в этом уверен? – спросила я.

– Здесь есть глубокий отпечаток – в месте, где машина резко повернула. Следов заноса нет, но гравий осыпался определенным образом.

Я поглядела на него: «Ты офицер полиции или что-то в этом роде?»

Стоящий за мной Том фыркнул, и это принесло мне облегчение. Небольшое, но облегчение.

Джон усмехнулся: «Нет. Хотя я был неплохим охотником».

Широко раскрыв глаза, я поглядела на Попа, понимая, что захожу очень и очень далеко. Но что я могла еще поделать? Поп рассмеялся: «Иногда плохие парни нравятся ему больше, чем хорошие. Черт сбивал его с пути больше чем один раз». И он незаметно подмигнул мне. После этого я окончательно расслабилась, больше не предавая значения его судимостям.

Я снова повернулась к Джону: «А что, если это не они? Что, если это какая-нибудь другая машина. Или грузовик?»

– Оо, это точно была легковушка. Грузовик не мог бы развернуться так быстро.

– Да, но наверняка с тех пор здесь повернула не одна машина…

Поп положил руку на мой локоть. «Тем не менее, это лучший наилучший выстрел, который мы можем сделать, Тайлер», – сказал он мягко.

Я вздохнула: «Я знаю. Я только… Я не хочу делать еще и другие, после того как этот случайно окажется ошибочным. Чем дольше мы без толку будем искать их…»

Том сделал шаг к нам: «А что если сделаем так? Ты и Поп пойдете по наиболее вероятному следу. Здесь миллион немощеных троп и пересекающихся дорог, ведущих на восток. И, если отталкиваться от соображения, что машина могла свернуть на одну из них, нам потребуется некоторое время на поиски. Я продолжу двигаться на юг, а Джон мог бы отправится на запад, миль на двадцать. Если никто из нас не найдет ничего интересного, мы развернемся обратно и направимся на встречу вслед за вами вдоль этой дороги. Если нам удастся что-то обнаружить, мы подадим знак. Ну, как?»

Я благодарно улыбнулась ему в ответ, удивляясь, что вообще могу улыбаться: «Да. Отличный план. Спасибо».

Усмехнувшись, он хлопнул меня по плечу: «Тогда приступим».

ЧАСТЬ 8

Солнце уже стояло высоко в небе, когда мы наконец вернулись на гладкое покрытие автобана после бесплодных поисков по покрытыми рытвинами, заваленными ветками лесным дорогам, пытаясь найти хоть малейший след.

С наступлением рассвета мои надежды стали таять, как месяц в небе. Каждый неверный след, каждая тропинка, которая оканчивалась тупиком, погружали меня все больше и больше в бездну отчаяния. И самое страшное, что я начинала думать, что выбраться мне из этой бездны уже не удастся.

Мой разум рисовал мне ужасные картины безжизненного тела Айс, лежащего где-то в закоулках беспроглядного леса, окружающего нас. Еще более страшными были образы Айс, истекающей кровью, медленно умирающей, не в силах скрыться от ночных чудовищ, которые, почуяв кровь, медленно, но неуклонно приближаются к ней.

Яростно я отметала эти образы, но с каждым часом, проведенным в бесполезных поисках, усталость наваливалась на меня все больше и больше, я уже не могла противостоять тому безумию, которое творилось у меня в голове. С каждым разом картины становились все беспощаднее, все красочнее, они все больше разрывали мое сердце, и я в бессильной злобе, стараясь сдержать крик боли, до крови избивала кулаки о стенку грузовика.

Братья Дрю присоединились к нам на полпути, после того, как обыскали свою часть леса. С еще парой глаз наши поиски стали быстрее, но в конце концов это все равно абсолютно ничего не изменило.

Ненадолго возвратившись в реальность, я потерла свои усталые, покрасневшие глаза, приготовившись к еще одной поездке по еще одной заброшенной дороге с большими ямами по бокам, в которых можно было бы спрятать целый дом. Тут я заметила, что мы направляемся на запад, прочь от восходящего солнца и от очередной дороги. Мое сердце забилось.

– Куда мы едем?

Поп не посмотрел на меня. Его немигающие глаза полностью сосредоточились на дороге. Он был очень бледен, очень усталый и состарившийся.

– Ненадолго домой, Тайлер. Нам надо передохнуть.

– Нет! – закричала я, схватив руль и попытавшись повернуть его, из-за чего мы чуть не съехали в дренажную канаву сбоку дороги. – Нет! Нам нельзя сдаваться!

Он аккуратно, но твердо убрал мою руку с руля и вернул грузовик на прежний курс.

– Мы не сдаемся, Тайлер. Джонни и Томми будут продолжать поиски, пока смогут. А мне нужно сделать один звонок и привести еще помощи. Слишком огромное пространство для трех групп. И тебе нужно поспать. Я не собираюсь смотреть на тебя и видеть, как ты находишься в одном шагу от глубокой-глубокой пропасти.

– Ты не понимаешь!

Съехав на обочину, он остановил грузовик и, наконец, оторвал взгляд от дороги, чтобы посмотреть прямо на меня. В его глазах сквозила бесконечная грусть.

– Я понимаю лучше, чем ты думаешь, Тайлер. Я потерял здесь свою дочь, когда ей было семь. Они с подружкой ушли на рыбалку и пропали. Через два дня мы нашли их. Подружка была жива. Моя дочь – нет.

Он посмотрел вдоль дороги, глаза его потемнели, руки сильнее сжали руль.

– Похоже, они шли в темноте. Подружка не могла толком ничего объяснить. Мы нашли их на дне оврага. Моя дочь сломала себе шею.

– Боже, – я закрыла глаза от нахлынувшей боли. – Мне так жаль…

Он опять взглянул на меня: "Спасибо за сочувствие, Тайлер. Это давно случилось, но иногда как найдет, так и не может отпустить… Особенно, когда совсем этого не ожидаешь".

Он нерешительно протянул мозолистую, обветренную руку и нежно коснулся ею моей щеки: "Я не особо люблю банальности. Как правило, они бесполезны. Но, прожив на свете немало лет, я знаю одно. Самое худшее на свете – это потерять надежду. Я много повидал, но никогда не встречал такого человека, как твоя Морган, Тайлер. Если кто и сможет выбраться из этой передряги, то, будь я азартным человеком, поставил бы все свои деньги, что это будет она".

– А если ты не азартный человек? – всхлипнула я.

Его улыбка наполнилась теплом и сочувствием: "Все равно поставил бы. Она особенная. Как и ты. Как-то раз я слышал, как она назвала тебя Ангелом. Ты и вправду ангел. Так что покуда она будет жива в твоем сердце, она не сдастся. Не хорони надежду. Ладно?"

Я слабо кивнула и улыбнулась сквозь слезы: "Ладно".

– Ну вот и хорошо. Давай двинемся скорее домой и позовем еще подмогу. А когда мы найдем Морган, напомни мне свести с ней счеты за то, что заставила меня не спать из-за нее.

Я чуть не рассмеялась: "Договорились. Я даже подержу ее, пока ты будешь их сводить. А потом ты подержишь ее для меня".

Кивнув, он завел грузовик, и мы поехали обратно в город. На моей душе стало намного легче.

Поразительно, каким сильным лекарством может быть надежда.

***

Я села на кровати лицом к изголовью, невидящим взглядом уставившись в окно. Хотя я не спала более тридцати шести часов, сон казался мне бесполезной вещью. Моя душа болела, но, несмотря на это, отказывалась от успокоения, которое мог принести сон, зная, что это будет всего лишь иллюзией. Мне не нужно было это забвение, которое подарит только кошмары, или, еще хуже, счастливые сны, очнувшись от которых, я умру еще раз, когда осознание того ада, в котором я оказалась, нанесет мне удар поддых.

Нет, лучше продолжать бодрствовать и бороться с демонами, которых я могу контролировать, чем заснуть и потерять контроль над хищниками, только и ждущими, чтобы наброситься, когда мое сознание затуманится.

Звуки мирного похрапывания Попа достигли моих ушей. Он спал внизу, в гостиной, неуклюже раскинувшись на диване. Я улыбнулась и поблагодарила Бога за то, что он впустил этого человека в мою жизнь. Со всей округи ему удалось созвать большое количество друзей, которые, как и он, были немногословны и упрямы, и им можно было доверить самое щекотливое и опасное задание.

Руби позвонила нам сразу же после того, как мы вернулись в хижину – с некоторого момента я избегала называть это место домом. Мои недавние слова обрели зловещий смысл. Мой дом был там, где Айс. То место, где ее не было, никогда не могло стать моим домом – сказать, что Корина, хоть и была сильно поранена, тем не менее, быстро идет на поправку.

Руби сказала, что у нее была гематома, что-то типа контузии. Доктор прописал сильно действующее лекарство, чтобы успокоить ее и предотвратить опухоль в мозгу. Как оказалось, хирургического вмешательства не потребуется, чему я была несказанно рада.

Перед тем, как повесить трубку, Руби дала мне понять, что она хочет услышать объяснения, когда все закончится. Если это вообще закончится.

Я подыграла ей и пообещала ей рассказать все, что смогу.

Если я смогу.

Отвернувшись от окна, я откинулась на изголовье, мой взгляд бродил по комнате, старательно избегая подушку, лежащую рядом со мной. Подушку, которую я обнимала последние четыре дня вместо женщины, которую я хотела держать в своих объятиях Или этих дней было пять? Шесть? Время снова стало моим врагом. Ее запах все еще был там, внутри материи, такой успокаивающий и умиротворяющий.

Но как долго он там сохраниться? Хватит ли его на остаток жизни без нее? Будет ли его достаточно, чтобы сгладить боль пустых ночей и разбитых надежд?

Из глаз покатились слезы, и я не пыталась их сдержать, отказавшись от спасительной помощи ее запаха. Сейчас Айс не могла мне помочь. Никто не мог.

Обхватив себя руками, я начала покачиваться, взад-вперед, взад-вперед, пытаясь найти успокоение хоть в этом движении. Слезы продолжали бесконтрольно бежать по лицу, и я их не сдерживала, зная, что это только начало безбрежного океана горя, который пока еще удерживался моей медленно увядающей надеждой.

Спустя много времени, слезы прекратились. Мне стало немного полегче. Горе все равно переполняло меня, нависнув грозовым облаком, но его было уже легче приручить, когда я нашла эту, пусть и такую скоротечную, отдушину.

С этим чувством пришла сила понять, что я не могу пройти через это испытание в одиночку. Протянув руку, я схватила подушку и зарылась в нее лицом, вдыхая в себя экзотический аромат Айс, наполняющий меня спокойствием и помогающий мне укрепить стены, которые почти смыл безжалостный поток горя.

Передо мной пронеслись наши счастливые дни с Айс и, отдавшись этим воспоминаниям, я погрузилась в сон, крепко прижав подушку к телу.

Я проснулась с бьющимся сердцем, убежав от кошмара, преследовавшего меня во сне.

Затем огляделась по сторонам.

И поняла, что кошмар никуда не делся. Он был в реальном мире, только еще более отвратительный, чем самый страшный из моих сновидений.

Тут до меня дошло, что на дворе уже ночь, а значит, я проспала весь день. Скрипнув зубами от злости на себя, я вскочила на ноги и чуть было не упала от боли, пронзившей мои ступни. Оперевшись на край кровати, я несколько раз глубоко вздохнула и попросила мои ноги поддержать тело, не обращая внимания на боль.

Спустя некоторое время они меня, наконец, послушались.

Хромая, я спускалась по ступенькам, боль только еще больше подстегивала мою злость. Правда, когда я посмотрела на часы над камином и увидела, что проспала всего два часа, мой гнев слегка утих, уступив место печали, нахлынувшей на меня с новой силой.

Когда я вошла в гостиную, Поп с серым от изнеможения лицом вешал телефонную трубку.

– Есть новости? – спросила я, боясь услышать ответ.

Он медленно покачал головой: "Нет. Хотя на нас надвигается шторм. Смоет все следы, которые еще остались".

Я проследила за его взглядом. Сквозь расположенное вдоль всей стены окно было видно потемневшее небо с кучевыми облаками, из которых во все стороны разбегались молнии. Дождь еще не начался, но вся природа уже приготовилась к нему, замерев в ожидании. Я повернулась к Попу: "Похоже, нам надо торопиться".

После небольшого раздумья, он захотел что-то сказать, но в последний момент передумал и просто кивнул: "Мда… Пойдем, посмотрим, что мы можем сделать".

Буря началась, как только мы вышли из дома. Только вместо дождя с неба посыпались градины размеров с мяч для гольфа, неистово молотя по земле, как будто мстили за что-то.

– Придется переждать, Тайлер, – констатировал Поп. – Слишком опасно.

– Нет. Дай мне ключи, если сам не поедешь. Я не останусь здесь.

– Тайлер…

– Нет! Я ее там не оставлю, Поп. Не могу. – Я живо представила, как град бьет по ее беззащитному телу, падает на ее лицо, в ее глаза. С трудом отогнав этот кошмар, я продолжила. – Я не могу. Так что или иди со мной, или оставайся. Я же поеду. С тобой или без тебя.

Выхватив ключи у него из рук, я направилась к грузовику, не замечая ударов града.

Бормоча проклятия себе под нос, которые были почти не слышны сквозь шум непогоды, Поп догнал меня, отобрал ключи и залез на место водителя, спихнув меня на пассажирское сиденье.

Спустя несколько секунд мы уже ехали, град отбивал чечетку по крыше кабины и застилал ветровое стекло, сквозь которое уже было невозможно ничего разглядеть.

***

Град вскоре перешел в ливень, который превратил и без того разъезженные дороги в море грязи, которое так и стремилось засосать колеса в свою пучину.

Несколько раз нам пришлось воспользоваться лебедкой Тома, чтобы вытащить наш грузовик, завязший по самые двери.

Но мы продолжали двигаться, подбодренные новостью, которую один из друзей Попа услышал от своего друга, служившего на границе. Хоть это и казалось невозможным, но за последние двадцать четыре часа ни один черный седан не пересекал линию границы в сторону США.

Так что, если только этот источник не ошибся, и если нет какого-либо способа проникнуть через границу, минуя патрули, шанс, что Айс находится где-то на территории Канады, все еще оставался.

Где-то.

День перешел в ночь. Заметно это было только по часам, так как шторм все еще продолжал бушевать, молнии змейками разбегались по небу, на краткий миг освещая всю вокруг, как будто фотограф с гигантской камерой решил сделать несколько снимков, запечатляющих наши поиски.

Потом мы еще раз застряли, и нам пришлось выскочить из машины и позвать на помощь Тома.

– Когда он нас вытащит, мы вернемся домой, Тайлер. Может, в этот момент наши колеса крутятся над ней, а мы этого не знаем. Нужно подождать, когда все успокоится.

– Прости, Поп, но я не могу сделать этого. Ты возвращайся, если хочешь. Я пойду пешком.

– Нет, тебе нельзя идти! Как пить дать, ты потеряешься!

– Наплевать. Я не могу приостановить поиски. Не могу. Прости. – И с этими словами я начала уходить, вся промокшая до нитки, полуослепшая от вспышек, почти безумная в своем стремлении во что бы то ни стало найти тело моей возлюбленной.

– Не делай этого, Тайлер, черт бы тебя побрал!

Я обернулась, завидев свет от фар грузовика Тома:

– Пусть Том тебя вытащит. И отправляйся домой. Со мной все будет в порядке.

С каким-то странным спокойствием я дождалась очередной вспышки, осветившей пространство вокруг, и сошла с дороги, направившись в лес, не обращая внимания на крики, раздававшиеся за моей спиной.

Я слепо продвигалась вглубь леса, чувствуя, как хлещут меня мокрые ветки. Но мне было наплевать. Вспыхнула еще одна молния, и я обнаружила, что передо мной пустота. Я не успела остановиться и рухнула вниз с обрыва, покатившись по насыпи. Камни и ветки кололи и царапали незащищенную кожу и голову.

Наконец, выкорчеванное дерево остановило мое падение. Я врезалась в него коленями, от пронзившей боли из глаз посыпались искры, и я потеряла сознание.

Спустя некоторое время я очнулась, боль утихла, и мне показалось, что наступило забвение. Отлично, подумала я. Я умерла. Теперь я смогу найти ее.

Но боль вернулась, а вместе с ней дыхание и слух. Я услышала, что меня зовут, и с трудом повернула голову в сторону криков. Наверху оврага маячили фигуры Попа, Тома и Джона, пытавшихся разглядеть меня в глубине. Они что-то кричали, но я не могла ничего разобрать за шумом завывающего ветра и бешеного ливня.

В любом случае, это уже было не важно. Я была все еще жива, а Айс исчезла, и только это имело для меня значение.

Я взяла себя в руки и начала высвобождаться из ловушки, в которую попала. Осторожно сев, я двумя руками попыталась вытянуть ногу, застрявшую между корней сосны, в которую мне повезло так неудачно врезаться.

Я чуть было не потеряла сознание, когда наконец нога выскользнула из крепких объятий веток. На месте колена болталась разорванная кожа.

Мне и в голову не пришло позволить капельке крови остановить мои поиски и, сжав зубы, я поднялась на ноги, покачиваясь на ветру и пытаясь поймать потерянное равновесие.

Подняв голову, я увидела, как Том и Джон осторожно спускались по склону. Достигнув, наконец, меня, Том протянул руку, но я отпрянула, обнажив зубы в зверином оскале:

– Не смей трогать меня!

– Давай, Тайлер. Ты поранилась. Возвращайся наверх – надо осмотреть твою ногу.

– Единственное, что мне сейчас нужно, идиот, это чтобы меня оставили в покое.

– Тайлер…

– Трусы! – что-то оборвалось во мне, я понимала, что нахожусь на грани безумия, но почему-то часть меня даже радовалась этому факту: – Вот вы кто! Трусы! Иди домой, Том. Возвращайся в свой теплый и сухой домик. Поцелуй свою жену и не беспокойся обо мне. Просто… иди домой. Я сделаю все сама.

На одну ужасную секунду все мои чувства заменила одна ненависть. Я ненавидела их всех, но, думаю, что больше всего я ненавидела себя.

– Тайлер, пожалуйста…

– Нет! Оставьте меня в покое!!!

Но он этого не сделал, а схватил меня в объятия и сжал так сильно, что я, безумная или нет, не могла вырваться. Как загнанное, раненое животное, я дергалась, била его, царапала, даже кусала, но он продолжал держать меня, не поддавшись моему неистовству.

И когда моя ярость уступила место безысходности, он развернул меня, прижал к себе сильнее и стал поглаживать по мокрым, грязным волосам, бормоча слова утешения, а я тихо рыдала, уткнувшись ему в грудь.

***

– Поп в порядке? – спросила я со своего места на диване. Мое поврежденное колено было тщательно промыто, обернуто полотенцем в несколько слоев и аккуратно уложено на две подушки.

Том вышел из комнаты Корины, куда он положил Попа после того, как мы вернулись в дом. Улыбнувшись мне, он ответил:

– Да. У него небольшая боль в груди. Думаю, от напряжения.

Я выпрямилась на диване:

– Тогда ему нужно в больницу.

– Неее. Он еще упрямее, чем ты, – при этих словах Том подарил мне очень выразительный взгляд, – Я дал ему лекарство, которое он в таких случаях принимает. Он сейчас отдыхает. Немного сна, и ему станет лучше.

– Уверен?

– Да. Такое уже бывало. Доктор Стив проверял его сердце и нашел, что оно, по большей части, в полном порядке. Не волнуйся. Он поправится. – Том пересек комнату и присел рядом со мной на диване.

– Ну, а ты как?

– Все нормально.

– Тебе обязательно надо проверить свое колено, Тайлер. Я не очень хорошая медсестра.

– Ты все сделал правильно. И я сделаю. Имею в виду, проверю колено. Попозже.

Он усмехнулся и посмотрела в окно:

– Я созвонился с Джоном с метеостанции. Дождь скоро закончится, и мы вернемся к поискам.

– Отлично!

Улыбнувшись, он взлохматил мне волосы и повернулся, чтобы уйти.

– Том?

Он обернулся:

– Да?

– Я хочу, чтобы ты знал, что все, что я тебе там наговорила – это все неправда. Я не хотела тебя обидеть. Прости меня.

– Я знаю, малыш. Горе сводит нас с ума, и мы делаем такие вещи, какие бы никогда не сделали в нормальном состоянии. Просто помни, что Морган и мой друг. И я не остановлюсь, пока не найду ее. Никто из нас не остановится.

Внезапно смутившись, я уткнула взгляд в свои руки:

– Знаю, – пробормотала я, слезы подступили к горлу. – Это очень много для меня значит, Том. – Подняв лицо, я серьезно посмотрела прямо ему в глаза: – Мне нужно, чтобы ты верил в это.

– Я верю, Тайлер. Верю.

***

Несколько часов спустя из комнаты Корины послышалось шарканье, и на пороге появился Поп, голова взъерошена, глаза покрасневшие, а на лице торчала двухдневная щетина.

– Как делишки, Тайлер? – спросил он охрипшим ото сна голосом.

– Уже получше. А у тебя?

– Аналогично, – он зевнул, потянулся, потом придвинул кресло к дивану и сел. – Есть какие-нибудь новости?