"Клуб Одиноких Сердец" автор Рэдклифф

Рэйли покачала головой.

— Я врач и я поверила тебе, что у тебя кишечный грипп. Боже, я бы так и не узнала.

— Я сама узнала только пару недель назад — как раз в тот день, когда мы встретились — и так как мы с Джулией расстались, я никому об этом не говорила.

— И ты меня совсем не знаешь. Нет никаких причин, чтобы ты должна была говорить мне.

— Есть очень хорошая причина, — запальчиво сказала Лиз.

— Какая?

— Ты поцеловала меня, и я не сказала тебе «нет».

— Ну что же, теперь ты мне все рассказала.

С грустью Лиз приняла тот факт, что поцелуев больше не будет. Учитывая все то, что происходило сейчас в ее жизни, это было к лучшему. Рэйли не была из тех, с кем можно завести короткий ни к чему не обязывающий роман, и, как бы Лиз не хотелось, она и сама была не такая. Особенно сейчас, когда она ждала ребенка. Но нельзя оставлять эту боль и напряжение между ними.

— Ты сказала, что Энни умерла от удара.

Рэйли смотрела перед собой, чувствуя, как ее желудок поворачивается и откуда-то со дна сознания поднимается старая боль.

— Да.

— И она была беременна?

— Да.

Лиз хотела узнать больше, но видела, как тяжело Рэйли говорить об этом. С минуту она размышляла о том, что прошлое не стоит ворошить, но каким-то образом она понимала, что Рэйли постоянно помнит об этом, что смерть Энни преследует ее и ночью и днем.

— Но ты не знала.

— Нет. — Рэйли содрогнулась и стала смотреть на лунные блики на воде. Она никогда ни с кем не говорила про Энни. — Еще в детстве у Энни обнаружили тяжелую форму диабета. Как и многие люди с потенциально смертельными заболеваниями, она отказывалась признавать, насколько это серьезно. Из ее рассказов я узнала, что она дважды чуть не умерла из-за диабетической комы, потому что не принимала лекарства. Когда она стала старше, с этим стало поменьше проблем, но она все равно вела себя неадекватно. Она всегда делала все так, как ей хочется.

— Должно быть, ее болезнь доставляла тебе много трудностей… вам обеим.

— Энни всегда играла жестко. Каждую минуту она проживала, как последнюю, и можно было лишь жить ее сумасшедшей жизнью или остаться позади, — вздохнула Рэйли. — Эта ее дикость тоже очень привлекала. Я ничего не делала для того, чтобы обуздать ее.

Лиз так хотелось плюнуть на дистанцию, разделяющую их и взять Рэйли за руку. Голос Рэйли дрожал, выражая потерю и самообвинения, и, кроме этого, такое замешательство, что Лиз стало больно. Но она и так уже перешла границы, чего делать не стоило, особенно с Рэйли, у которой было так тяжко на душе.

— Ты была очень молода.

— Нет, мне было двадцать три, когда мы встретились. — Рэйли откинула голову назад. Черное небо, усеянное звездами, простиралось на такое расстояние, которое и представить себе было невозможно. Под этим огромным небом она вдруг ощутила себя маленькой, одинокой, и потерянной. — Я не видела признаков. Не замечала, что она беременна. Я не заботилась о ней. — Она повернулась и посмотрела на Лиз. — Я не заботилась о ней, и она умерла.

— Она ведь не сказала тебе, Рэйли.

— Она не сказала мне, потому что знала, что я не хотела, чтобы у нее был ребенок.

Лиз закрыла глаза, слова Рэйли отпечатались у нее внутри четко и жестоко, как и тогда, когда Джулия позвонила из Калифорнии и попросила ее отменить прием у гинеколога. Я не хочу ребенка, Лиз. Я не хочу, чтобы ты забеременела.

Эти слова поразили ее. Услышав их сейчас снова, она только убедилась, насколько она была права, когда сказала «нет», независимо от того, чего хотело ее тело. Теперь ей нужно было думать за двоих — за себя и за ребенка, которому она решила дать жизнь. Она была одна, и все-таки их было двое.

— Мне жаль, — прошептала Лиз, и ей действительно было жаль — Энни, Рэйли и себя саму, из-за того, что она так никогда и не узнает, к чему могли бы прийти их с Рэйли отношения.

— Готова ехать обратно? — спросила Рэйли, как будто понимая, о чем она думает.

— Да.

* * *

Брен включила настольную лампу и повернула ее так, чтобы свет падал только на монитор компьютера. Она выключила верхний свет, когда заметила, что Паркер и Кэндис заснули. Кэндис свернулась в углу дивана, ноги Паркер лежали у нее на коленях, одну руку она положила на колено Паркер. Они выглядели привязанными друг к другу даже во сне, и были достаточно молоды, для того чтобы выглядеть как подростки. Паркер зашевелилась и тихо застонала, и Кэндис сразу открыла глаза.

— Милая, ты в порядке? — шепнула она.

Паркер пробормотала что-то бессвязное, и ее дыхание снова выровнялось. Кэндис закрыла глаза.

Брен улыбнулась, представив, как смутится Кэндис, если ей сказать, какой она бывает нежной, когда не следит за своим поведением. Кэндис всегда притворялась сильной и даже грубоватой, но нетрудно было разглядеть, что за этим прячется, если постараться. Обычно никто не видел этого, или просто не хотел. Паркер, кажется, не заботила эта маска Кэндис, или она не верила в нее. Брен задумалась, сколько времени пройдет, пока Кэндис поймет, что Паркер другая, и что с ней у нее все по-другому.

Когда Брен уверилась в том, что они обе опять заснули, она открыла почту Мелани Ричарде, чтобы просмотреть сообщения за день. Она ответила на некоторые технические вопросы от редактора, внесла даты сдачи книги в календарь, а потом стала изучать письма от незнакомых корреспондентов. Один из заголовков привлек ее внимание.

Re: Любовница Джей

Адрес был незнакомый. [email protected]. Сообщение короткое.

— Чего боится Джей?

Брен подвела курсор к кнопке «удалить», потом засомневалась, глядя на вопрос. Это не Джей боится. Но она не могла выдать себя подобным образом, она ведь даже друзьям об этом ничего не рассказывала. Почему тогда этот незнакомец, казалось, уже все знал? Ее пальцы дрожали. Ей нужно было проигнорировать это сообщение и двигаться дальше, оставаясь в безопасности, но вместо этого она ответила, пытаясь вырваться из стен, которые она сама создала.

Джей не боится. Она ждет любовницу, которая будет настолько смелой, что сможет освободить ее.

Она отправила сообщение, потом закрыла глаза, страстно желая, чтобы это письмо растворилось в воздухе до того, как достигнет цели. Что она делает?

Пискнул сигнал почты, и Брен подскочила на месте. Ее сердце бешено забилось. Она почти боялась прочитать ответ. Брен открыла глаза и засмеялась над своей глупостью. Пришла новостная рассылка от CNN. Просто чтобы доказать себе, что это глупости, она обновила страницу, зная, что новых писем нет. Она была не права.

— Я не боюсь. А ты?

Прошла минута. Две. Четыре. Брен не двигалась, ее пальцы недвижно зависли над клавиатурой.

— Боюсь чего? — написала она.

Ее почтовый клиент был настроен так, чтобы автоматически получать почту каждые пять минут. Она могла бы сама обновить почту прямо сейчас, но не стала. У нее было пять минут, чтобы встать и отойти от компьютера. Она могла бы выключить его и к утру она бы уже была сама собой, а не Мелани Ричарде, запутавшейся в мире женщин без лиц, которые склонялись перед ней, чтобы доставить ей удовольствие. Единственным звуком в комнате было дыхание двух спящих женщин.

Ее почта загрузилась.

— Чтобы освободить меня. Я жду.

Пока минуты уходили, и Брен сопротивлялась желанию ответить, она стала дышать свободнее. Ей нравились игры, даже одиночные, и она увидела в этом игру. Ее сложно было соблазнить рассказать хоть что-нибудь о себе, но ей понравилась эта попытка. Почта снова загрузилась.

— Блу Даймонд Лаунж. В любой день после десяти вечера.

Брен выдохнула и быстро закрыла программу, потом отодвинула стул подальше от стола, как будто могла убежать от слов на экране. Блу Даймонд Лаунж находился на Делавер

Авеню, в двадцати минутах езды от ее дома.

* * *

Лиз на цыпочках зашла в кабинет Брен, Рэйли за ней. Обратно они ехали в такой же тишине, как и, когда ехали к реке. Несмотря на дистанцию, разделяющую их, Лиз постоянно осознавала, что Рэйли рядом с ней и что она упрямо смотрит только вперед. Жесткая линия подбородка и напряженные плечи говорили о гневе, но Лиз не могла понять, в чем его источник. Ее грусть, сожаление и даже угрызения совести Лиз понимала. Она узнала не все, но они сегодня раскрыли друг перед другом больше ран, чем могли вынести, поэтому она молчала.

— Привет, — шепнула Лиз Брен, которая сидела за своим столом со странно пустым выражением лица. Может быть, она спала с открытыми глазами. — Брен?

Брен развернулась на стуле в их сторону и моргнула, как будто приходя в себя. Она улыбнулась.

— Вы пришли, чтобы разбудить спящих красавиц?

— Красавица не спит, — шепнула Кэндис, — только чудовище.

Паркер заворчала и попыталась пальцами ноги ударить Кэндис по животу.

— Чудовище проснулось и разозлилось!

— В твоем состоянии не стоит возбуждаться, — предупредила ее Кэндис.

Паркер засмеялась и сразу застонала от боли.

— Боже мой, не смеши меня. А. Черт.

Рэйли обошла Кэндис и подошла к Паркер. Она встала на колени около дивана и положила одну руку на голову Паркер.

— Дыши через рот и постарайся больше не смеяться. От этого давление в голове усиливается.

— Извини, я не хотела, — быстро сказала Кэндис. — С ней все в порядке?

— Кто-нибудь может включить свет? — спросила Рэйли. — Паркер, закрой глаза.

Лиз потянула за переключатель света, зажигая лампы на люстре в центре потолка.

— Достаточно?

— Да, хорошо. — Рэйли пару минут изучала лицо Паркер. — Глаз болит? Не веки и не скула, а само глазное яблоко?

Паркер задумалась и Кэндис обеспокоено подвинулась к ней поближе.

— Нет, — вымолвила, наконец, Паркер. — Все вокруг болит, а глаз нет.

— Он двигается у тебя под веками? Я не хочу, чтобы ты открывала глаза, потому что из-за этого внутриглазное давление сейчас может повыситься.

Паркер снова сомневалась, и Кэндис просунула руку под ее пижамные штаны и погладила ее лодыжку. Брен предложила ей пижамные штаны, чтобы одеть вместо софтбольных шорт, и они были для нее слишком узкими и короткими.

— Если ты не уверена, Паркер, — сказала Кэндис, — мы можем вернуться в отделение скорой помощи.

— Нет, нет. Я в порядке, — Паркер хотела приподняться, но Рэйли осторожно остановила ее.

— Лежи, — сказала Рэйли. — Если ты попытаешься сесть таким образом, то давление может усилиться. Если ты хочешь сесть, сначала перевернись набок, и пусть кто-нибудь тебе поможет.

— Сколько же это будет длиться, — проворчала Паркер. — Утром мне надо на работу.

Лиз засмеялась.

— На этой неделе тебе не стоит выходить на работу. Ты распугаешь всех клиентов.

— Ну по крайней мере, мне нужно поработать дома. У меня на столе прямо сейчас куча бумаг.

— Отек будет усиливаться еще сорок восемь часов, а потом начнет уменьшаться, — сказала Рэйли. — Мы приложим лед сегодня, и чем дольше ты будешь его держать, тем быстрее пройдет синяк. Может быть, к концу недели ты сможешь показаться в солнечных очках.

— Уже лучше, — Паркер закрыла глаза, было видно, что она очень устала.

Рэйли встала.

— Думаю, нам всем можно расслабиться. С ней все в порядке. Если что-то изменится, звоните.

Кэндис извлекла себя из-под ног Паркер и встала.

— Спасибо.

— Да ладно, я только рада, что она не будет играть на следующей неделе. У нас будет на пару очков больше, когда она снова сможет играть.

— И не рассчитывай, — мрачно буркнула Паркер.

— Ну, — сказала Рэйли, вдруг смутившись, — я, пожалуй, пойду. — Она посмотрела на Лиз. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответила Лиз, хотя была уверена, что они прощаются навсегда. Она смотрела, как Рэйли уходит, потом тяжело опустилась в большое мягкое кресло. — Ну что за ночь.

— Так куда ты ходила? — спросила Брен.

Кэндис посмотрела на них.

— Я что-то пропустила?

— Ничего, — сказала Лиз. Я ходила прогуляться и встретила Рэйли. Мы проехались на ее машине, вот и все. Она извиняющимся взглядом посмотрела на Брен. — Извини. Ты волновалась?

Брен покраснела.

— Я должна была волноваться, но я была немного занята и пока ты не вернулась, не поняла, что ты уходила. Но твой мобильный телефон всегда при тебе, да?

Лиз завела глаза.

— Да. Обещаю, я всегда буду на связи.

— Итак, — медленно сказала Кэндис, — я заметила некоторое напряжение между тобой и Рэйли.

Лиз посмотрела на Паркер, пытаясь понять, слушает ли она их.

— Она спит, — сказала Кэндис. — Я слышу по дыханию.

Брен улыбнулась.

— Мы наконец-то поговорили, — холодно сказала Лиз. — Так сказать, вряд ли что-то, кроме хорошенькой дозы реальности может ограничить либидо.

Кэндис покачала головой.

— Милая, разве ты до сих пор не научилась тому, что не нужно подчинять желание размышлениям и самоанализу.

— Что сказала Рэйли? — перебила ее Брен.

— Это слишком сложно.

— Тоже мне новость, — буркнула Кэндис.

— Кэндис, — сказала Брен, с легкой угрозой в голосе.

Кэндис подняла руки вверх.

— Ладно, сдаюсь. Я буду молчать. Это мучительно, но я справлюсь.

Лиз не смогла удержаться от смеха, и это было странно сейчас, когда ее наполняло столько грусти.

— Говоря вкратце, она все еще не может забыть бывшую девушку, которая внезапно умерла.

— О, это плохо, — сказала Брен.

— Да, это проблема, — сказала Кэндис.

— Как давно это было? — спросила Брен.

— Достаточно давно. Несколько лет назад.

Брен задумчиво кивнула.

— Что ж, иногда мы готовы двигаться дальше, но сами не осознаем этого, и чтобы понять это, нужно кого-то встретить.

Лиз посмотрела на нее, не понимая, о ком, кроме Рэйли, она говорит.

— И кроме того, она не хочет детей.

— Да, это камень преткновения, — равнодушно сказала Кэндис.

— Да, — согласилась Лиз.

Брен ничего не сказала.

— Так, — сказала Кэндис, очевидно, готовая сменить тему, — как мы будем праздновать твой день рожденья, Брен? Ты до сих пор не сказала, куда ты хочешь пойти.

Брен медленно улыбнулась.

— Куда угодно, куда мне хочется, да?

— Ну кроме неба.

— Тогда хорошо. Я хочу в «Блу Даймонд».

Кэндис изумленно открыла рот.

— Брен, милая, — осторожно сказала Лиз, — Но это же стриптиз-клуб.

— Я знаю.

Глава четырнадцатая

— Вам удобно? — спросила доктор Марта Томпсон.

— О да, абсолютно. — Лиз постаралась не скрежетать зубами. — Конечно, я прямо штаны сейчас намочу. Если бы они на мне еще были.

— Она сегодня раздражительная, — сказала Кэндис, сидящая на высоком стуле рядом с Лиз.

— Я не раздражительная, — проворчала Лиз.

Марта засмеялась.

— Вам можно. Это не займет много времени, а потом вы сможете избавиться от жидкости в мочевом пузыре.

— Как насчет жидкости в моих ступнях? — пожаловалась Лиз.

— Насколько сильно у вас опухают ноги? — Марта подошла к дальнему столу диагностического стола и приподняла простынь. Она прижала большой палец к лодыжке Лиз. — Сейчас я не вижу отека.

— К вечеру туфли становятся тесными.

— А утром все в порядке?

— Да.

— Это нормально, что ноги отекают после того, как вы весь день активны, тем более при такой жаре, как сейчас. Постарайтесь при любой возможности задирать их кверху.

— Ну да, это просто, — буркнула Лиз, — когда я весь день в суде или встречаюсь с врачами или администрацией клиники.

— Лиз, милая, — шепнула Кэндис, наклоняясь к уху Лиз,

— ты не просто раздражительная, ты уже даже стервозная.

Лиз сердито посмотрела на нее.

— Ничего, когда ты окажешься в моем положении, посмотрим, сколько сочувствия ты сможешь от меня получить.

Кэндис засмеялась, притворяясь, что она в ужасе.

— Нет. Никогда.

Доктор улыбнулась и обнажила живот Лиз, аккуратно сложив простыню поперек него.

— Ну что, вы двое готовы взглянуть на ребенка?

Лиз кивнула и, вдруг разволновавшись, схватила Кэндис за руку.

— Не беспокойся, — шепнула Кэндис, — это будет восхитительно.

Врач повернула монитор так, чтобы Лиз и Кэндис смогли услышать стук сердца, когда она двигала ультразвуковой прибор по матке Лиз.

— Оно так быстро бьется, — шепнула Лиз.

— Быстро — это хорошо, — уверила ее Марта. — Сейчас оно бьется со скоростью 150 ударов в минуту. Ага, вот он. — Она указала на экран и обвела пальцами вокруг бесформенного белого пятна примерно в два дюйма длинной.

— Это эмбрион.

Лиз смотрела на него со сжимающимся сердцем. Оно было такое маленькое, это инородное тело, растущее внутри нее. Оно ни на что не было похоже. Оно вполне могло быть шуткой ее воображения. Но когда она увидела его, она поняла, что должна его защищать.

— Вы можете что-нибудь сказать о нем?

На самом деле она хотела произнести, Вы можете сказать, все ли с ним в порядке?

— Вы можете сказать, мальчик это или девочка? — спросила Кэндис.

Лиз улыбнулась, несмотря на грусть из-за того, что все это происходит не так, как она представляла.

— Еще рано определять пол, — сказала доктор, — хотя при помощи этого оборудования мы часто получаем очень хорошее разрешение. Сейчас я изучаю прозрачность шейной складки плода, которая является знаком нормального развития.

— И? — спросила Лиз.

— Все замечательно. Я не вижу пенис, но это еще не значит, что его нет. И двенадцать недель — это слишком мало, чтобы определить пол по признаку трех полосок.

— Каких трех полосок? — спросила Кэндис.

Марта убрала щуп и накрыла живот Лиз.

— Половые губы будут выглядеть как три параллельные линии. На сроке от шестнадцати до двадцати недель можно будет точно определить пол, если я увижу их или пенис.

— Но сейчас все в порядке? — повторила Лиз.

— Все хорошо. Вы хотите снимок?

— Два, — сказала Лиз неровным голосом. — Я хочу послать один Энди, это моя сестра.

— Хорошо, когда оденетесь, зайдите ко мне в кабинет и мы поговорим о том, чего вам ожидать до следующего приема.

— Спасибо. — Лиз взяла отпечатки и села на краешке стола. Она изучала их, пока Марта выходила из кабинета. — Энди понравится.

Кэндис села рядом с ней, положив одну руку ей на талию.

— Это так здорово. Поверить не могу, что живот у тебя все такой же плоский, когда в нем происходит такое.

Лиз фыркнула.

— Поверь мне, он не кажется плоским. Я уже чувствую себя как пузырь с водой.

— Ну, по крайней мере, ты так не выглядишь. Ты выглядишь просто отлично. — Кэндис поцеловала ее в щеку. — На самом деле ты выглядишь чертовски сексуально.

Внезапно Лиз остро ощутила, как грудь Кэндис прижимается к ее руке, какие мягкие у нее губы, экзотический запах ее парфюма. Тепло дыхания Кэндис у ее шеи отозвалось теплом внизу живота.

— Лиз. Боже мой, Лиз, — губы Кэндис коснулись ее уха. — Иногда я так по тебе скучаю.

Всколыхнулись воспоминания тела — Кэндис, прижимающая ее к себе ночью, терзающая ее своим знающим ртом и руками, выгибающаяся над ней в экстазе… Лиз не могла не ответить ласкам женщины, которая знала ее, которая любила ее. Она была внутри этой женщины, и Кэндис была внутри нее — глубже, чем в теле, но это была ее плоть, так же как и ее сердце, которому хотелось большего. Ее соски затвердели, и возбуждение толчком отозвалось в теле. Она тихо застонала.

— О да, — шепнула Кэндис, обнимая Лиз за плечи и касаясь ее губ своими губами.

Лиз закрыла глаза, желание клубком свернулось в глубине ее тела, но перед собой она видела не лицо Кэндис. Она высвободила себя из этого горячего страстного моря чувственности и постаралась сфокусироваться. Глаза Кэндис были дымчато-туманными, мутными от желания. Лиз отодвинулась от нее, погладив по щеке.

— Милая. Нет.

— Почему нет? — отрывисто произнесла Кэндис. — Ты же знаешь, я люблю тебя.

— Знаю, но мы не можем вернуться назад.

Кэндис прижалась лбом к ее лбу.

— Боже мой, почему нет?

— Я не знаю, — засмеялась нервным смехом Лиз. Сейчас я не могу думать о таких вещах. Мне надо в туалет.

— Ну да. Мы не можем позволить маленьким соблазнам помешать тебе на пути в туалет.

— Ты в порядке? — Лиз отвернула взгляд от твердых пуговок сосков Кэндис, натягивающих блузку из чистого шелка. Тело Лиз все еще пульсировало в местах, в которых никакой пульсации она не хотела, и тонкое больничное платье не представляло из себя барьера. У нее не было секса несколько месяцев, и ее тело ныло, ему нужно было не просто прикосновение, а возможность выпустить скопившееся напряжение.

— Я могу жить, если я возбудилась, пока не найду выход, — неуверенно улыбнулась Кэндис. — Ты злишься?

— Нет, — сразу ответила Лиз. Она слезла со стола и начала одеваться. — Я польщена.

— Я бы, конечно, предпочла, чтобы ты с ума сходила от желания переспать со мной.

Лиз не поворачивалась к Кэндис, потому что не хотела, чтобы та поняла, насколько она возбуждена.

— Зачем разрушать такую прекрасную дружбу чем-то таким дешевым, как секс?

Кэндис засмеялась.

— Дешевым. Правда. Но когда занимаешься этим, так хорошо. Нам было хорошо, помнишь?

— Нет, — ответила Лиз, застегивая блузку. — Я ничего из этого не помню. Она повернулась и увидела, как Кэндис негодующе уставилась на нее. — Но я знаю, что не могу представить мою жизнь без тебя.

— Я ненавижу, когда ты так делаешь, — надула губы Кэндис.

— Как?

— Напоминаешь мне о важных в жизни вещах, когда я просто пытаюсь повеселиться.

Смеясь, Лиз взяла Кэндис за руку.

— Лучше, проводи меня в туалет.

— Я так понимаю, нет никаких шансов, что мы займемся этим в кабинке, как бывало в общежитии?

— Кэндис.

— Ладно. Ладно. Я молчу.

* * *

После того как Лиз поговорила с врачом, они с Кэндис встретились с Брен для своего традиционного ланча по четвергам.

— Я заказала напитки, когда вы позвонили, — сказала Брен, когда Лиз и Кэндис сели напротив нее. — Так что рассказывайте.

— Посмотри, — сказала Лиз, протягивая ей снимок.

— О, ну надо же! — восхищенная, Брен радостно смотрела на Лиз. — Это чудесно!

— Да, это удивительно! — согласилась Лиз.

— И все в порядке? Все по расписанию?

— Все прекрасно. — Лиз видела, как Кэндис рядом с ней в тишине осушает бокал с мартини, но не знала, что сделать, чтобы избавить ее от дискомфорта. Она все еще была в шоке от собственной реакции на этот неожиданный поцелуй. Слишком часто с ней в последнее время такое случается. Сначала Рэйли, теперь Кэндис. Но даже, несмотря на то, что она ответила на поцелуй Кэндис, это сейчас казалось воспоминанием из их давнего прошлого. Она не чувствовала острой необходимости повторить поцелуй, как это было с Рэйли, может быть, просто потому что целоваться с Рэйли было для нее новым опытом. Думая об этом, она понимала, что обманывает себя. Она чувствовала связь с Рэйли, какой не чувствовала с Джулией годами. Но это было не важно, потому что она не собиралась снова целовать Рэйли или Кэндис.

— Лиз? — сказала Брен, выглядя озадаченно.

— А? Что? Извини.

— Я спрашивала, что там насчет курсов по подготовке к родам? Когда мы начнем ходить туда?

— Только в последнем триместре. Еще много времени.

Кэндис резко допила коктейль и встала из-за стола.

— Извините, мне надо бежать. — Она наклонилась и легко поцеловала Брен в щеку. — Завтра мы заедем за тобой в девять, хорошо?

Брен удивленно кивнула.

— Конечно. Ты забыла о какой-нибудь своей страстной любовнице или что?

Кэндис не смотрела в сторону Лиз.

— Просто нужно кое-что сделать. Увидимся завтра. И хорошенько оторвемся!

Брен посмотрела ей вслед, потом вопросительно посмотрела на Лиз.

— С ней все в порядке?

— С ней все будет хорошо, — ответила Лиз, надеясь, что это правда.

* * *

Кэндис доехала до Мэйн-Лайн за двадцать минут. Она заехала на круглую подъездную дорогу перед элегантным кирпичным зданием в колониальном стиле. Двигаясь быстро, так, чтобы не успеть задуматься, что она делает, она прошла по мощеной дорожке и постучала по латунному кольцу на голубой двери. Через минуту Паркер ответила.

— Привет, — сказала Паркер, прислоняясь к косяку двери и ухмыляясь. — Просто проходила мимо?

— Это знак сочувствия. — Кэндис посмотрела на босые ноги Паркер, синие джинсы и выцветшую голубую рубашку. Она хорошо выглядела, даже, несмотря на то, что лицо ее было ужасного цвета. Правый глаз теперь был открыт, и она насмешливо разглядывала Кэндис. — Как ты?

Паркер широко раскрыла дверь.

— Теперь гораздо лучше. Заходи.

Кэндис разглядывала изысканную антикварную мебель в холле и мельком заглянула в библиотеку и гостиную, пока шла за Паркер по широкому коридору. Паркер завернула в кабинет и через плечо спросила:

— Хочешь выпить что-нибудь?

— Нет, спасибо. — Кэндис остановилась в проходе. Она пришла сюда не для того, чтобы пообщаться, но она была не настолько эгоистичной, чтобы рисковать вмешательством в выздоровление Паркер. — Лицо у тебя выглядит уже лучше.

— Да. — Паркер обернулась, чтобы посмотреть на Кэндис, которая выглядела странно, как будто пьяная. Паркер знала, что это не так. Она подошла ближе и медленно изучила Кэндис с головы до ног. — Я могу что-то еще сделать для тебя?

— Может быть, мы можем кое-что сделать друг для друга?

— Я не в состоянии целоваться, — Паркер подошла к Кэндис и притянула ее к себе. Она положила ладони на грудь Кэндис и шепнула ей на ухо, — Но все остальное отлично работает.

Кэндис положила голову на плечо Паркер, покачиваясь, пока Паркер массировала ей грудь.

— Я хочу кончить.

Паркер засмеялась, удивляясь, кто так ее возбудил и почему этот кто-то не удовлетворил ее. Очень глупо. На секунду она возмутилась. Но потом подумала, что главное, что сейчас Кэндис здесь. Она пришла именно к ней, и в этот момент этого было достаточно.

— Думаю, я смогу об этом позаботиться.

— Да, лучше тебе это сделать, — задыхаясь, сказала Кэндис, накрывая ладони Паркер своими, и сжимая ее пальцы вокруг своей груди еще сильнее. — Кажется, я взорвусь, если не кончу как можно скорее.

— Пойдем, — резко сказала Паркер, хватая Кэндис за руку и поворачивая ее. Она практически потащила ее вверх по ступенькам в свою спальню. Кто бы это ни начал, она завершит это. А потом Кэндис не сможет думать о ком-нибудь кроме нее.

— Ты уверена? — снова спросила Кэндис.

— Замолчи. — Паркер остановилась у края кровати и крепко поцеловала Кэндис. — Я скажу тебе, если будут какие- то проблемы.

— Хорошо, — сказала Кэндис с хищным блеском в глазах. Она пальцами толкнула Паркер на кровать. — Ложись.

Не произнося ни слова, Паркер подчинилась.

— Тебе нельзя напрягаться, — Кэндис залезла на кровать и оседлала бедра Паркер. Она расстегнула блузку и бросила ее на пол. Потом потянулась назад и расстегнула лифчик. Она позволила ему упасть и прикрыла грудь руками. — Поэтому ты можешь просто смотреть.

— Только через твой труп, — шепнула Паркер.

— Ладно, — ответила Кэндис, — тогда ты можешь говорить мне, что делать.

— Все, что я хочу?

Паркер улыбнулась, проводя пальцами по ее груди. — Назови это.

— Раздевайся. — Взгляд Паркер был прикован к лицу Кэндис, пока она расстегивала джинсы. — И сними с меня брюки тоже.

Кэндис стянула с себя брюки и трусы. Раздевшись, она потянула за ремень джинсов Паркер и стянула их вниз, одобрительно замурчав, когда увидела, что под ними у Паркер ничего нет. Когда Кэндис сняла с Паркер джинсы, Паркер расстегнула ее рубашку и отбросила ее подальше, потом легла на подушки.

— Я могу сделать для тебя что-то еще? — спросила Кэндис. Ее грудь напряглась, а розовые соски стали твердыми, как мрамор.

— Сядь на мои колени лицом ко мне.

— Хорошо, — промурлыкала Кэндис, усаживаясь и обвивая ногами бедра Паркер. Она подвинулась вперед и потерлась о живот Паркер. — Я уже влажная.

— Поласкай свои соски, — сказала Паркер, двигая большим пальцем взад и вперед внизу живота у Кэндис.

Кэндис закусила губу и двумя пальцами взяла свои соски. Она посмотрела вниз, изучая большой палец Паркер, который все ближе и ближе подбирался к ее клитору. Ее бедра описали круг вокруг крепкого живота Паркер.

— Ущипни их. — Паркер на секунду опустила палец пониже, потом убрала его.

— О Боже, — Кэндис сжала свою грудь и ущипнула ногтями соски, — я хочу, чтобы ты поиграла с моим клитором.

— Кто тут главный? — проворчала Паркер. Наблюдение за Кэндис возбуждало ее все больше и больше. Ощущение горячего скольжения ее возбуждения на своем животе сводило ее с ума. Ей понадобилась вся сила воли, чтобы не засунуть пальцы в Кэндис и заставить ее кончить прямо сейчас, но она чувствовала, что Кэндис хотела, чтобы ей покомандовали еще подольше. Она убрала руку. — Ты сама это сделаешь.

— Тогда я кончу.

— Нет. Пока я не скажу, ты не кончишь, а если кончишь, то это будет в последний раз.

— Пожалуйста, детка, — всхлипнула Кэндис, прижимая два пальца к основанию своего клитора. — Мне это так нужно.

— Очень жаль. — Паркер сначала посмотрела в лицо Кэндис, потом на ее пальцы, описывающие круги между ног, ее собственный клитор напряженно ныл. — Используй обе руки.

Кэндис закрыла глаза, всовывая два пальца глубоко в себя. Ее пальцы резко двигались над клитором, все быстрее и быстрее.

— Я сейчас кончу, — выпалила Кэндис.

Паркер схватила ее за запястья и отдернула их.

— Подвинься сюда.

— Осторожнее… твое лицо… — выдохнула Кэндис. — О Боже, я так близко.

— Еще раз ласкай свою грудь. — Паркер положила руки на ее ягодицы и приподняла ее. — И смотри.

Кэндис уставилась вниз, ее тело выгнулось, она терла и крутила свои соски. Паркер нежно поцеловала ее клитор и она начала кончать. Она не двигалась, пока Паркер целовала ее еще раз, и ее оргазм раскрывался в ней, как цветок, тянущийся к солнцу, взрываясь в ней жаром и жизнью.

— Поцелуй меня еще раз, — прошептала Кэндис.

Паркер поцеловала.

Дыхание Кэндис сорвалось.

— Еще.

Паркер нежно обхватила губами клитор Кэндис и медленно всосала его в рот. Потом она стала двигать языком взад и вперед.

Кэндис откинула голову назад, пульсируя надо ртом Паркер, взрываясь от удовольствия, кончая снова и снова. Она упала вперед, едва успев упереться руками в стену.

— О Боже. Боже. Мне так было это нужно.

— Да уж. — Ухмыляясь, Паркер вытянула руку и Кэндис легла рядом с ней. — Восстанови дыхание. Потом я хочу кончить тебе в рот.

Кэндис немедленно приподнялась на локте, откидывая другой рукой волосы с лица.

— Медленно или быстро?

— Неважно, — сказала Паркер, — я продержусь только пару секунд.

Кэндис устроилась между бедер Паркер.

— Ошибаешься. Я могу заставить тебя не кончать, пока я не захочу.

Паркер казалось, что прошли часы, и она уже десятки раз почти кончила, но Кэндис как-то останавливала это. Она сдалась и взмолилась:

— Я больше не могу. Пожалуйста, я хочу кончить.

— Скоро, милая. — Кэндис расслабила пальцы внутри и дразнящим движением большого пальца погладила мышцы ниже.

Паркер застонала и приподняла бедра, приглашая Кэндис войти глубже.

— Я сейчас кончу. О да. Да…

Кэндис вжала обе руки глубже, пока Паркер кончала ей в рот. Кэндис не думала о Лиз. Она вообще ни о чем не думала, кроме того, какой открытой, доверяющей и безумно красивой была в этот момент Паркер. Когда Паркер наконец расслабилась, глубоко вздохнув, Кэндис положила голову ей на живот.

— Ну что, ты получила то, за чем пришла? — поддразнила Паркер, гладя ее волосы.

— О да, — прошептала Кэндис. Она не сказала, и ей не хотелось даже думать о том, что она нашла гораздо большее, чем ожидала.

Глава пятнадцатая

Пейджер Рэйли запищал как раз, когда она захлопнула свой шкафчик, наконец, готовая отправиться домой. Скривившись, она посмотрела на экран. Она работала в прошлую ночь и с утра должна была пойти домой. Вместо этого ей пришлось работать еще десять часов, потому что в отделении ортопедической травматологии было запланировано около дюжины операций на весь день и она знала, что если не возьмется за некоторые из них, пациентам придется ждать до следующего воскресенья. Кроме этого, никакого повода идти домой у нее не было, кроме как поспать, а у нее было слишком много переживаний за всю неделю, чтобы она могла заснуть. Каждый раз, когда она ложилась, и тишина обступала вокруг нее, она думала о Лиз. Забавно, раньше в эти моменты ее мысли занимала Энни, а теперь это была Лиз, и это очень волновало ее, хотя и было совсем по- другому. Нет уж, гораздо лучше было работать и не подпускать к себе эти навязчивые размышления.

Она нахмурилась, когда увидела номер из четырех цифр. Это был телефон охраны на входе. Посетитель? Ее сердце резко подскочило. Лиз. Она схватила трубку телефона на стене и набрала добавочный номер.

— Дэнверс, — сказала Рэйли резко.

— Рэйли? Это Паркер.

— Привет. Как ты?

— Я только что с последнего обследования. Все в порядке.

— Это здорово.

— Слушай, как насчет того чтобы я угостила тебя ужином? Я должна тебе гораздо больше, но это хотя бы что- то…

— Ты ничего мне не должна, — сказала Рэйли. — Я ценю твое предложение, но…

— У тебя сегодня игра?

— Нет, в воскресенье.

— Тогда как насчет ужина? — настойчиво повторила Паркер.

Рэйли не смогла придумать причину, чтобы отказаться, к тому же, пара часов общения и немного выпивки помогут ей расслабиться достаточно для того, чтобы заснуть.

— Хорошо, — сказала Рэйли. — Только я в больничной форме. Мне нужно поехать домой, чтобы переодеться. Давай я дам тебе свой адрес, и мы встретимся там. Выпьешь, пока будешь ждать меня.

— Отлично. Будем кутить всю ночь! Поужинаем, потом пойдем в клуб, может быть, встретим каких-нибудь интересных дам.

— Конечно. Почему бы и нет? Я уже скоро. — Рэйли повесила трубку. Может быть, это было как раз то, что ей нужно — небольшая доза развлечений и Паркер.